— Верно, пока еще нет. — Она высвободилась, желая узнать, настоящую ли она видела сову, или это мелькнула какая-то волшебная птица, которую может видеть лишь человек из племени Осаге. — Она пропала.
— Он все равно будет находиться рядом.
— Он?
— Это сова.
— Но ты же говоришь «он», словно это мужчина, а не птица.
— Т-с-сс, он может тебя услышать, — прошептал Логан ей на ухо.
Он щекотал ей лицо своим дыханием, и она вздрогнула.
— Кое-кто верит, что Ночная Птица приносит любовный напиток.
Она поглядела через плечо, будучи совершенно уверена в том, что увидит сову на ветке.
— Любовный напиток?
— Любовный напиток под музыку ветра. А музыка раздается из резной любовной флейты, на каких умирающий от любви Осаге играет своей возлюбленной.
Она замерла и попыталась по выражению его лица понять, не морочит ли он ей голову относительно игры на флейте. Ее, однако, постигла неудача: его бесстрастное лицо ничего ей не сказало.
— А у Осаге до сих пор так ухаживают за невестами?
— Кое-кто придерживается старых правил.
— А ты?
Он устремил взгляд на верхушки деревьев, окаймлявших долину.
— Я шел другой дорогой, той, что уводила меня вдаль от старых правил. — Взгляд его скользнул по ней, и тут он улыбнулся. Улыбнулся убийственной улыбкой, заставляющей любую женщину, попадающуюся ему на пути, застыть и замереть.
— Мне тебя следует благодарить, Скай, за то, что ты «направила мои стопы на путь истинный», как выражается тетя Тита.
— Благодарить за что?
— Когда мы были врозь, я большую часть времени провел в Оклахоме, там, где живет мое племя.
— Ты был в Похаске в гостях у тети Титы?
— И у Благородного Золотого Початка и его жены Резы.
Как только Логан назвал имя жены Золотого Початка, Скай вспомнила. Реза ждала первенца, когда Скай узнала, что беременна. И когда Скай потеряла ребенка, то она, закончив вышивать детское одеяльце, отослала его Резе. Желто-белое одеяло с такими мягкими оборочками, как щечки младенца.
Пальцы Скайлер все еще помнили эту пряжу, как она вдевала ее в толстую вышивальную иглу. Мечты, мечты! Все ее мечтания пошли прахом, когда умер ребенок. К чужим детям зависти не было. У Скай оставалась одна лишь пустота.
У Золотого Початка и Резы родился сын. А сколько исполнилось бы ее ребенку? У него был бы первый торт по случаю дня рождения — с одной свечкой. И мороженое.
Снизу вверх ее пронзила острая боль. Та самая боль, которую она не выпускала наружу. Боль, которую она отказывалась разделить даже с Логаном. Шатаясь, она двинулась на гребень холма, а потом наткнулась на Логана.
