Я люблю ее.
Очень люблю.
Но мне опять страшно.
— Звездочка, слушай. Мне опять страшно. Как мне сделать, чтобы этого не было? Ну, чтобы мне не было страшно? Можно что-нибудь сделать?
— Мы же с тобой собирались съесть стразы.
— Да, — говорю. — Собирались. Но они не помогут. Мне все равно будет страшно.
— Тебе всегда будет страшно, Ствол. Всегда-всегда. Ты, потому что, родился со страхом внутри. От него можно спрятаться, ненадолго. От своего страха. Для этого, кстати, они и нужны. Ну, таблетки. Но от него нельзя спрятаться насовсем. Он тебя все равно найдет. — Звездочка говорит: — И ты никогда от него не избавишься. Никогда.
— Плохо дело.
—Да нет, погоди. Сейчас мы закинемся стразами, и тебе уже не захочется от него избавляться. То есть тебе по-прежнему будет страшно, но страх не будет тебе мешать. Понимаешь?
— Ага, — говорю. — Понимаю. А если ты меня бросишь? Тогда это будет, как будто... как будто... ну, как будто я сразу умру. Не бросай меня, Звездочка. Не уходи.
— Больше так не говори никогда. И потом, это же моя квартира, куда я отсюда уйду?! — Звездочка говорит своим тонким «девчоночьим» голоском: — Дай мне соку. И давай уже кушать таблетки.
И мы с ней кушаем таблетки, запивая их апельсиновым соком. Который не просто сок, а с газировкой. Таблеток много, и мы возимся с ними долго, но стразы — они меньше ешек, так что их проще глотать.
Звездочка говорит:
— Раньше на ешках были картинки.
У меня на ладони уже ничего не осталось. Мы съели все. Все таблетки, которые были. Но я все равно держу руку ладонью вверх, как будто на ней что-то есть.
Звездочка говорит:
— А ты зачем держишь руку?
Я улыбаюсь и говорю:
— Чтобы ты взяла меня за руку.
Я заметил одну интересную вещь: когда любишь девушку, которая любит тебя, вы с ней улыбаетесь одинаково. Мы со Звездочкой любим друг друга, и когда улыбаемся, получается очень красиво. Вот люди все спорят, что такое любовь, а я думаю так: представьте себе самую лучшую ешку из всех, которые вам приходилось попробовать, вспомните, как было классно, и умножьте на миллион, и все равно этого будет мало. Ну, чтобы понять, что такое любовь.
— Не бойся, Звездочка. Не бойся.
Моя Звездочка сидит на полу и собирает картинку-паззл. На ней нарисован паровой каток, ну, такая машина, чтобы делать асфальт на дороге. Он совсем как настоящий, только разрезанный на кусочки.
— Я не боюсь, Ствол. Видишь, я собираю паззл.
Она сидит на полу, на ковре. Ковер синий и старый, совсем-совсем вытертый, и нитки просвечивают сквозь ворс, словно белые косточки.
