Почти с благоговением Анна медленно обходила искореженный автомобиль, когда вдруг заметила в багажнике портфель. Полицейский, сопровождавший ее, кивнул и сказал, что Анна может взять его, после чего тут же извлек кожаный портфель из багажника.
– Но этот портфель не принадлежал моему мужу! – воскликнула Анна и сделала шаг назад. Она отшатнулась, словно полицейский протянул ей какое-то отвратительное животное.
– Значит, этот предмет принадлежит спутнице вашего мужа, – заметил полицейский, пытаясь успокоить Анну. Он не мог понять, что стало причиной столь сильного волнения.
– Но где же его портфель? У него был коричневый портфель с монограммой «G.v.S.»!
Полицейский лишь пожал плечами:
– Вы в этом уверены?
– Абсолютно уверена, – ответила Анна и, подумав несколько секунд, добавила: – Дайте его мне!
Она положила портфель на крышу бывшего автомобиля своего мужа и, неумело покрутив замки, наконец, открыла его. Содержимое – нижнее белье (следует заметить, не очень изысканное), косметика и сигареты – без сомнения, принадлежало женщине.
– Я могу взять это с собой?
– Конечно.
Анна закрыла портфель и вышла.
Печаль, которую невозможно описать словами, боль и пустота, вызванные в ее душе смертью Гвидо, в одно мгновение словно испарились. С этими чувствами внезапно произошла разительная перемена: боль, которая немного стихает лишь годы спустя, сменилась озлобленностью. Можно даже сказать, что Анна почувствовала ненависть к мужу, которого похоронила всего лишь день назад. Десять лет брака и семейного счастья в одночасье рухнули, словно старый дом, предназначенный на снос, Она чувствовала себя так, словно потеряла мужа дважды – несколько дней назад и сейчас.
Домой она ехала в такси. Ожили воспоминания, мысли и события, которые внезапно обрели новый смысл. Левой рукой Анна вцепилась в ручку чужого портфеля, словно готовясь к нападению. Второй рукой обшаривала карманы пальто в поисках листка, на котором врач написал имя и адрес: Ганне Луизе Донат, Гогенцоллерн-Ринг, 17.
Анна закусила нижнюю губу. Так она делала каждый раз, когда не могла побороть в себе ярость. Она протянула водителю лист бумаги:
– Отвезите меня на Гогенцоллерн-Ринг, 17.
Дом в восточной части города никак нельзя было назвать респектабельным, но выглядел он, насколько можно было разглядеть в сгущавшихся сумерках, достаточно добротным и ухоженным. К выкрашенным серой краской воротам был прикреплен овальный латунный щит без надписи. Анна решила не медлить ни секунды. Она нажала на кнопку звонка. Внутри дома, стоявшего на некотором расстоянии от ворот, загорелся свет и дверном проеме появился полный, невысокого роста мужчина.
