Сконфуженная и сломленная, она не могла понять своей естественной реакции на эти лесбийские случки, хотя мучительно сознавала, что они устроены для того, чтобы один лишь сэр Джейсон достиг исступленного восторга. Однако постепенно Селия сама начала достигать экстаза посреди всего этого позора, особенно когда чувствовала, что пара женских губ захватывает набухшую кровью плоть ее клитора. Ощущение этих влажных губ, так напоминавших другие влажные губы, прильнувшие к ее устам, пробудили нечто, выходящее за пределы физического, нечто в потаенных уголках памяти. Казалось, что она переживала такое раньше в какой-то прежней жизни, известной только ее самому глубокому и позорному подсознанию. Только как это стало возможно? Прежде чем она переступила порог прованского жилища, ее язык не знал вкуса других женщин, как не знали языка другой женщины ее клитор и пузырившаяся щель.
Как бы Селия ни старалась, она не могла припомнить в своей жизни ни единого случая столь порочной интимной близости. Единственный случай, когда у нее был повод остаться наедине с представительницей своего пола, произошел на курсах секретарш в школе мисс Уэверли для молодых леди. Конечно, те безоблачные дни девичьей независимости не имели никакого отношения к нынешним отвратительным связям, в которых она невольно принимала участие…
…Отвратительным связям, которым сэр Джейсон придаст остроту, пригласив обольстительную Мартину.
Красотка с рыжеватыми волосами проведет несколько дней и ночей в прованском доме с голубыми ставнями. Известная во французском обществе как одна из ведущих танцовщиц Парижа, Мартина еще лучше была известна в определенных кругах кое-чем, совершенно не похожим на исполнение канкана при свете множества огней рампы — и как раз это несведущая Селия скоро узнает.
Как только Мартина получила весточку через графа д'Арси, что ее прославленная персона приглашается в загородный дом лихого сэра Джейсона Хардвика, она тут же сообщила, что польщена и принимает приглашение. Она была рада любому предлогу, чтобы покинуть грязь Парижа и неприятный запах грима. Успев познакомиться с этим английским джентльменом в салоне, Мартина не сомневалась, что путешествие в южном направлении щедро вознаградится, Случилось так, что танцовщица была отнюдь неравнодушна к сэру Джейсону Хардвику, хотя гордость не позволяла облечь это в слова. Однако Мартина надеялась, что однажды он заметит ее и окажет свое расположение, поскольку тот всегда показывал себя неравнодушным зрителем во время частных спектаклей, которые она давала при финансовом содействии графа.
