— Вода кипит, — сказала Молли. — Ну что, отнесем поднос в библиотеку, послушаем радио? В это время как раз передают новости.
— Похоже, нам придется почти все время торчать на кухне. Не провести ли радио и сюда?
— Хорошо бы. В кухне так уютно. Люблю кухню. По-моему, это самая лучшая комната в доме. Мне нравится этот шкаф, эти тарелки, нравится, что тут так просторно. Сразу видно, дом — полная чаша. Хотя, конечно, благодарю Бога, что мне не приходится служить здесь кухаркой.
— Наверное, угля в этой печи в один день сжигается больше, чем в ином доме за год.
— Само собой. Зато представь, какую тушу тут можно зажарить, какой филей или, например, седло барашка[1]! А гигантские медные тазы, в которых кипит клубничный джем… Одного сахару туда идет, должно быть, фунтов пять. Ах, эта милая, уютная викторианская Англия! Ты посмотри, какая мебель наверху массивная, тяжелая, резная. А какая удобная, сколько места для одежды, для белья, и ящики так легко выдвигаются. Вспомни эту новомодную современную квартиру, которую мы с тобой снимали. Сплошь встроенная мебель, и все вроде бы должно сдвигаться и выдвигаться. Какое там! Ящики заклинивают, двери не закрываются, а уж если захлопнешь, то потом не откроешь.
— Да ну, ничего хорошего от этих технических новшеств ждать не приходится. Того и гляди, попадешь в беду.
— Ну что, пойдем послушаем радио.
В новостях сообщили, что погода ожидается дурная, что в международных делах по-прежнему царит застой, что в парламенте идут оживленные дебаты, что на Калвер-стрит, Паддинггон[2], совершено убийство.
— Все! — Молли выключила приемник. — Не собираюсь больше слушать! Сейчас начнут: «Экономьте топливо! Экономьте топливо!» Надоело! Чего они хотят? Чтобы мы сидели и мерзли? Не надо было нам открывать пансион зимой. Лучше бы дождаться весны. — Она помолчала, потом добавила уже без прежней озабоченности в голосе:
— А интересно, какая она, эта женщина, которую убили.
— Миссис Лайон?
— Ее звали миссис Лайон? Интересно, кто ее убил. И почему.
— Может быть, она прятала клад под полом.
— Судя по сообщению, полиция рвется допросить кого-то, кто оказался «на месте преступления». Наверное, это и есть убийца, правда.
— Скорее всего. В официальных сообщениях никогда не называют вещи своими именами.
Пронзительный звонок заставил их вздрогнуть.
— Появляется убийца, — весело объявил Джайлс.
— Прямо как в какой-нибудь пьесе. Отопри скорее. Это, должно быть, мистер Рен. Посмотрим, кто из нас прав, ты или я.
