Биоошибка | страница 32



  - И?

  И тишина. Гад!

  Еще через неделю я проснулась и с трудом удержалась от визга - кожа рук была темного серо-стального цвета. Ногти почти черными. Волосы белыми. За одну ночь я поседела... если бы не это, я бы поседела сейчас. Мамочка моя, биокамера...

  Закусив губу и стараясь не дергаться, не обращая внимания на ИскИна, я на деревянных ногах отправилась в медитационный зал. Одежда прочь, здравствуй мох. Прижавшись к нему и пытаясь успокоиться, вспоминала, что же произошло. Сегодня во сне я добежала, почти долетела. Огромный нестерпимо яркий сгусток обжигающего черного света. Я шагнула прямо к нему, умерла и... проснулась. Посеревшая и поседевшая от ужаса. С начинающейся истерикой.

  - Госпожа.

  Сочувствующий голос Глюка не успокаивал, а только злил.

  - Уйди.

  Послушно вылетев из комнаты, ИскИн вернулся с подносом, на котором стоял стакан с какой-то зеленой жидкостью.

  - Выпейте, это успокоительное. Вам поможет. Уже можно.

  В раздражении скрипнув зубами, выхватила поднос и запустила им в робота. Достал! Удивительно, но я попала. Глюк, рыбкой отлетел к стене и там затих. Так тебе, надсмотрщик! Мне не было его жаль, он не был мне другом или приятелем... обычная железка, в последнее время все меньше отвечающая на вопросы.

  Хм... действительно помогло. С удовольствием констатировав факт, что рукоприкладство это лучшее успокоительное, подошла к до сих пор лежащему ИскИну и с удовольствием побила им об стену. Не знаю, что на меня нашло, но мне это действительно доставляло удовольствие. Да. Пускай меня накажут...

  Хоть какое-то развлечение.

  Последний раз размашисто ударив им об стену, отбросила в дальний угол и отправилась в душ, одеваться и завтракать. Руки ужасно чесались сломать что-нибудь еще, но глаза ни за что не цеплялись. Ломать было попросту нечего. Кровать я сломать не смогу, кресла больше желеобразные, чем твердые. Единственное, что стол и тарелки, оставшиеся после завтрака...

  Попробовав грохнуть тарелку об пол, скривилась - слишком мягкий, словно пружинит. Об стены то же самое. Твари...

  Вернувшись в медитационный зал, чтобы продолжить на ИскИне, не нашла его. Сбежал. Вот паршивец! Последняя радость в жизни и та сбежала!!!

  Пришлось возвращаться в спальню. Там я с каким то злобным наслаждением начала ломать стол. Тарелки полетели на пол, а я, перевернув стол, попыталась для начала отломать ему ножки. Из четырех с трудом поддались две, причем я вымоталась так, словно бежала серьезный кросс.