требовать, да не маленькую. Да за две тысячи можно половину Иманхадара купить, с
Годардом и Дургомирой включительно. А еще паромщику десять…
После первого диалога с типом, требующим плату, мы с Джоном предпочли поискать
обходные пути. По воде не удалось - персонажи Арфении имели несовместимую с
жизнью аллергию на воду глубиной от пуза и выше. Обходных тропинок разработчики
как-то не предусмотрели. А встретивший нас мздоимец – обладал неприкосновенным
иммунитетом, как на холодное, так и на стрелковое оружие. Причем вызывал
искренний гнев своим меланхоличным видом, даже не пытаясь дать сдачи. Пришлось
платить.
Вуаля – мы в Арфении. М-да, из всей заявленной необъятности мира перед нами
возвышалась гряда относительно невысоких холмов, покрытых пучками каких-то
инвалидного вида кактусов. Тропинка, вызывающая острое чувство дежавю, вилась
среди холмов и терялась где-то там, непонятно где и вдали.
Хмыкнув, потрусили… Трусили минут десять. Притрусили на вершину холма…
Вот вы сейчас ожидаете: «И перед ними открылась восхитительнейшая картина
необъятных просторов Арфении. На западе высились горы, покрытые белоснежными
шапками, а на востоке, куда хватает взгляда…»
Хрена! Ничего не открылось. Перевалив один холм, спустились в небольшую
ложбинку, в которой нас ожидал комитет по торжественной встрече. Пять
разномастных рыл, с не менее разномастными никами, но в одинаковых масках и
одинаковых фиолетовых плащах, на которых псевдоготикой было выведено: «Джа
forever!». Приветственные крики, фейерверки, хлеб-соль и прочие девки
отсутствовали. Налетели гурьбой… Я даже лук не успел достать. Могучий Джон
оказался красавцем, успел своей Лоботряской двоим навтыкать. А я – нет. Так как
наблюдал за полем боя из уже горизонтального положения.
Н-да, организованная группировка мародеров. Суровые виртуальные будни, итить их.
Одно порадовало, что ни золото, ни оружие с одежкой таким мародерским способом
снять им не удалось. Зато гопота разжилась парочкой зрелых грибов-вонючек,
которые я успел зацепить по пути к парому. После респауна на нас не обращали уже
никакого внимания. Посовещавшись, решили не мстить, но запомнить.
18 января
Поднявшись на вершину последнего холма и обозрев окрестности, меня посетила
гнусненькая мыслишка, что до Сайфелограда я доберусь только к пенсии. По всей
видимости, это его охранные башенки и замковые шпили стояли, подернутые дымкой
на самом краю горизонта. А на всем просторе – то тут, то там виднелись реденькие
