Феликс заговорщицки наклонился вперед.
– Но послушай, это может быть разумно. Мы собирались пройти через землю Порубежных Князей, так же как и они. И будет безопаснее, если мы пойдем вместе.
Готрек кинул на него недобрый взгляд.
– Ты думаешь, я боюсь дорожных опасностей? Феликс покачал головой.
– Нет, я только хочу сказать, что так будет проще; нам даже могут оплатить наши услуги, если барон согласится взять нас в качестве наемников.
Готрек оживился при упоминании денег. "Все гномы скряги в душе", – подумал Феликс. Готрек, казалось, размышлял какое-то время, потом покачал головой.
– Нет, если барон сослан, значит, он совершил какое-то преступление, и он и близко не подойдет к моему золоту! – Он наклонил голову и огляделся вокруг с навязчивой осторожностью. – Это наш клад, твой и мой! В основном, конечно, мой, потому что я беру на себя большую часть сражений. Феликс едва не рассмеялся. Не было ничего плохого в том, что гном мучается от вожделения золота.
– Готрек, мы даже не знаем, есть ли там вообще золото. Мы просто следуем словам дряхлого старателя, который утверждал, что видел потерянные сокровища Восьми Вершин Карака. Фарагрим то и дело забывал даже собственное имя.
– Фарагрим был гномом, человечий отпрыск. А гном никогда не забудет, что он видел золото. Знаешь, в чем беда твоего племени? У вас нет уважения к старшим. Среди моего племени Фарагрим пользуется уважением.
– Тогда не удивительно, что твой народ оказался в столь стесненных обстоятельствах, – сказал Феликс.
– Ты это о чем?
– Да так. Просто ответь мне, почему Фарагрим не вернулся за золотом сам? У него на это было 18 лет.
– Потому что он осторожен в денежных делах.
– Скуп, ты имеешь в виду.
– Попридержи язык, человечий отпрыск! Он был искалечен стражем и больше никому не может доверять.
– Тогда почему вдруг разговорился с тобой?
– А по-твоему, я не внушаю доверия?
– Я думаю, он просто хотел избавиться от тебя, хотел, чтобы ты покинул его таверну. Мне кажется, он выдумал эту небылицу о самом большом в мире кладе, охраняемом самым большим в мире троллем, потому, что знал, что ты на это клюнешь. Он знал, что это проложит сотни верст между тобой и его пивным погребом.
Борода Готрека затряслась, он гневно встал.
– Я не такой дурак, человечий отпрыск! Фарагрим клялся бородами всех своих предков! Феликс громко прыснул.
– И ни один гном ни разу не нарушил своей клятвы, я полагаю?
– Ну, изредка случалось, – неохотно признал Готрек. – Но этой клятве я верю.
