.) будет ходя, они же реша, аще в пьльце ходя чьрнец съгрешати начнет… какы томоу заповеди соуть. Рече Господь: да идет к болоту, еже не течет аще обрящет е моутящеся без ветра, то благо томоу, аще ли ветр мутит е, то и что сьтворил есть грех то…»
[73]По этому источнику можно сделать вывод, что в русских монастырях бытовало снисходительное отношение к грехам и согрешившему (лишь бы в сердце был тверд к Богу), свободное отношение к уставу о питании, а также практиковалась проверка иноков на греховность у болота. Налицо перекличка с языческим почитанием водных источников, широко распространенным на Северо-Западе Руси. В христианский период традиция эта не исчезла, но трансформировалась — почитаемые родники (в том числе и в болотах) стали считаться святыми и около них нередко ставили часовню.
Прологи XIV в. донесли до нас упоминания о волховании среди монахов: «Рече игумен (монаху. — О.К.): „Изложи (из пояса. — О.К.) волшбу свою“. Отвеща: „Согреших, прости мя“. И рече игумен: „Измете волшьбы его“»[74]. Под волхованием в данном случае имеется в виду предмет языческого культа, талисман: «Вълхов есть и в поясе его вълхвование есть»[75].
Еще один источник, иллюстрирующий религиозное мышление монахов, — житие новгородского юродивого XV в. Михаила Клопского. Повесть начинается с появления Михаила в монастыре в ночь на Ивана Купала (по языческим представлениям, это колдовская ночь, в которую можно встретить существ из иного мира). Поведение необычного гостя, его зеркальное повторение молитв и вопросов, обращенных к нему, настолько усугубило атмосферу необычности, чуда, что только крестное знамение, которым осенил себя Михаил, убедило монахов, что он человек[76].
Сохранившаяся северорусская церковная архитектура XVI–XVIII вв. позволяет нам представить, какими были деревянные храмы Новгородской земли в более ранний период. Большие деревянные церкви строились с широкими гульбищами, предназначенными для праздничных пиршеств, причем зачастую трапезные устраивались более обширными, чем само молитвенное помещение. В этих трапезных обычно устраивали посередине два массивных подпорных столба, напоминающих человеческую фигуру с воздетыми кверху руками. По мнению Б. А. Рыбакова, эти богато орнаментированные столбы являлись схематичными изображениями рожаниц — языческих богинь плодородия[77]. Возможно, деревянные церкви строились с сохранением традиций древних языческих храмов, в принципе не противоречащих православию.
