Дао: Золотые Врата. Беседы о «Классике чистоты» Ко Суана. Ч. 1 | страница 62
Без своей истины вы обречены оставаться злыми, и ваша жизнь будет все такой же пустой и бессмысленной. И что бы вы ни создавали, это не будет прекрасным творением, оно не будет похоже на розы или на пение птиц, на закат и на звезды, оно будет продуктом нездорового ума. Вам самим это, возможно, в какой-то степени и поможет, потому что ваше безумие выплеснется на холст или на камень, и вы от него освободитесь — это будет своего рода катарсис — но это не будет хорошо для других. Те, кто увидит ваше произведение искусства, могут заразиться — оно будет заразным.
Посмотрите на статую будды. Просто сядьте напротив статуи будды и молча созерцайте ее, и вы удивитесь: что-то внутри вас тоже начнет успокаиваться, что-то внутри вас тоже станет тихим, неподвижным, молчаливым.
Гурджиев называл это «объективным искусством», потому что тот человек, который создал статую, создал ее из своей собственной медитации, это плод медитации. Она может не передавать в точности физиологию Гаутамы Будды — она, в сущности, и не передает ее, она символична. Она передает его медитацию, а не его тело. Не его ум, а само его существо. Она передает его тишину.
«Сижу в молчании, ничего не делая, и приходит весна, и трава растет сама по себе». Она передает ту тишину. Он ничего не делает. Сидя перед статуей будды, вы погрузитесь в глубокое молчание. Сидя напротив картины Пикассо, вы будете в смятении, вы начнете злиться, возникнет беспокойство. Вы не сможете войти в медитацию, это просто невозможно. Если вы повесите в своей спальне картины Пикассо, вам будут сниться кошмары!
Второй вопрос:
Ошо,
Почему я не могу понять твою философию?
О какой философии ты говоришь? Это вовсе не философия, это живая истина! Я не учу вас никакой доктрине, я просто делюсь с вами своей радостью, своим пониманием, своей любовью, своим светом. Философия — это нечто от ума, а я давно уже отбросил ум. То, что здесь происходит, это общение, общение сердец. Я использую слова, потому что вы не поймете молчания, но все мои слова призваны помочь вам однажды понять мое молчание. Слова — это просто пальцы, указывающие на луну. Смотрите на луну, не начинайте кусать меня за палец!
Это совсем не философия. Философия — очень обычное явление, это размышления об истине. Она похожа на слепого человека, размышляющего о свете: он может продолжать думать, но получит ли он, по-вашему, когда-нибудь какое-либо представление о свете? Помогут ли ему его долгие-долгие размышления о свете пережить свет? Он может все узнать о свете, но знать что-то о свете — это не значит познать свет, познать свет — совершенно иное явление. Для этого нужны глаза, а не мысли.