В полицейский участок входит мужчина и говорит, что пропала его жена.
— Когда она пропала? — спрашивает полицейский.
— Пять или шесть лет назад, — отвечает тот.
— Пять или шесть лет назад! — восклицает полицейский. — Почему же вы не пришли раньше?
— Ну, видите ли, я просто не мог в это поверить!
В Москве коммунистический лидер видит, как старик стоит на коленях перед иконой. Он останавливается и спрашивает его:
— Старик, ты молишься?
— Да, молюсь, — отвечает старик.
— Ты молишься за нас, ведь так?
— Конечно.
— И ты молишься за нас так же, как в старые времена молился за царя?
— Да, точно так же, — отвечает старик.
— Так скажи мне, был ли какой-то толк от твоих старых молитв?
— Ну да, царя же убили!
А этот понравился бы ему больше всего:
В банке проходит заседание. Президент, разгорячившись в ходе дискуссии, поднимается и начинает мерить комнату шагами. Его секретарша замечает, что у него расстегнута ширинка.
— Мистер Президент, — шепотом говорит она ему, — ваш гараж открыт. Все видно.
— Ах, да, так что же вы видите? Мой новый «мерседес»?
— Нет, — отвечает секретарша, — «фиат» со спущенными колесами.
Вчера вы праздновали его уход. Всегда помните о нем. Он должен быть для вас светом. Он любил глубоко, и он смеялся глубоко. Он был человеком, который знал, как праздновать. Конечно, его тело сопротивлялось, но он никогда не беспокоился из-за тела.
Вчера он хотел прийти на дискурс. Я был вынужден его остановить, но он, тем не менее, прослушал весь дискурс. Он сказал Шиле: «Я хотел прослушать весь цикл, но если Ошо говорит, что я должен уйти, я должен уйти. Значит, время пришло, значит, это правильное время, и я не хочу его упустить». Он никогда не хотел меня подвести. Он так сильно меня любил.
Его имя, Прем Чинмайя, означает любовь и сознание. Он был и тем, и другим. Он был любовью и стал сознанием. Он умер с великой любовью и с великим сознанием.
Это вовсе не смерть, а самади — выход за пределы смерти.
Он скоро вернется, и как только он придет, вы об этом узнаете — потому что как только я увижу, что он вернулся, что он во чреве какой-то из моих саньясинок, я назову его Ко Суан, в память об этом цикле дискурсов, который он хотел прослушать целиком, но смог услышать лишь первую лекцию. Так что как только я назову какого-то ребенка Ко Суаном, вы будете знать — это Прем Чинмайя вернулся, чтобы повалять дурака!
Третий вопрос:
Ошо,
Мой муж так всецело любит меня, что никогда в своей жизни не думал ни о какой другой женщине, а мы прожили вместе почти двадцать пять лет. Я не могу в это поверить, хотя это правда. Что ты скажешь по этому поводу?
