Настал наконец тот день, когда молодой Чан, сгораемый от нетерпения и восторженных ожиданий, высадился на японском берегу. Какой он встретил Японию в 1905 г.?
Японцев буквально захлестнула волна шовинистических настроений, они толпами стекались на поклонение к новым мемориалам и храмам, в которых воспевались подвиги японских солдат. Адмирал Того представал воплощением истинно самурайской доблести. С именем этого адмирала связано нападение японского флота на русский флот в Порт-Артуре и Чемульпо в феврале 1904 г. Того, будучи еще капитаном, вероломно атаковал и китайский флот в 1894 г.
Прибывшего в Японию Чан Кайши ждало разочарование: в военную академию принимали лишь по рекомендации военного ведомства китайского правительства. Но о такой рекомендации можно было лишь мечтать. Оставалось одно — пойти в школу изучать японский язык. Наиболее важным событием, как упоминал нередко сам Чан Кайши, стало его знакомство с Чэнь Цзимэем — политическим дельцом, известным среди денежных тузов и королей подпольного мира Шанхая. Чан Кайши попадает, по существу, под влияние Чэня, который был старше его на 10 лет и имел опыт деятельности в тайных обществах и бизнесе. Встреча с Чэнем заронила в душу молодого чжэцзянца семена надежды на удачу в поиске своего места в жизни.
Чан Кайши, возвратившись из первой поездки в Японию, не оставляет надежд на продолжение военной учебы. 1906 год стал важной вехой в биографии Чан Кайши. Военное ведомство объявило набор кадетов на краткосрочные курсы при Баотянской военной академии. Два обстоятельства, казалось, должны были охладить пыл молодого Чан Кайши, мечтавшего попасть в стены этой академии. Он был представителем не маньчжурской национальности, а хань, что в пору господства маньчжурской династии существенно ограничивало продвижение по службе. Перед поездкой в Японию Чан расстался со своей косой. Простят ли это?! Ведь со времени утверждения династии Цинов мужчины сбривали часть своих волос, а остальные заплетали в свисавшую назад косичку, что означало лояльность подданного к правящей династии. Один из маньчжурских лозунгов, отражавший жестокость тех времен, звучал так: «Либо ваши волосы, либо ваши головы». В ответ сторонники тирании слышали: «Берите наши головы, но не волосы». Долго и упорно сопротивлялись ханьцы такого рода стилю, но, увы, вынуждены были принять его. Те же, кто отрезал косичку, совершали по тогдашним общественным нормам акт неповиновения.
