Наиболее приближенные к Чан Кайши лица, намереваясь нанести визит своему патрону, иногда ожидали неделями удобного для этого случая. И когда они преодолевали, как казалось, все барьеры на пути к долгожданному свиданию, их зачастую осчастливливала мадам Чан, которую стали именовать, видимо с легкой руки иностранцев, не иначе как «мадамиссимо».
Мадам осознавала значение общественного мнения в США и в Англии в процессе формирования политики и внимательно следила за тем, как в представлении этих государств выглядит ее супруг. Сун Мэйлин широко использовала связи с журналистами, писателями, дипломатами для передачи на Запад целенаправленной информации о деятельности Чан Кайши. Подчас она готовила и свои собственные материалы. Вполне естественно, что благодаря такого рода усилиям в общественное сознание на Западе внедрялся облик Чан Кайши в образе героя-воина, искусного политика.
На страницах христианского ежегодника Дж. Шеферд не пожалел высоких эпитетов. «Движение за новую жизнь» стало, по его словам, «первым залпом великой социальной революции, которая произойдет в истории», а посему радикализм и коммунизм ожидает гибель. Чан Кайши не мог не оценить миссионерское усердие, тем более что возникли трудности. Если в первую годовщину можно было говорить об определенных успехах кампании, то в 1936 г., после второго года развития движения, Чан Кайши не скрывал своего раздражения и разочарования по поводу его результатов.
Так, взрыв студенческих антияпонских выступлений в декабре 1935 г. показал оторванность от жизни навязанного сверху «движения за новую жизнь». В некоторых городах спонтанно создавались ассоциации национального спасения. Чан Кайши продолжал делать ставку на свое детище. 19 февраля 1936 г. он упомянул о недостатках движения. В больших городах, заявил генералиссимус, порядок и чистота «блистают своим отсутствием». Вновь прозвучали надоевшие всем призывы. Фэн Юйсян поддержал своего брата. «Христианский генерал» осудил дьявола курения, пьянства, проституции, вымогательства, призвал к сохранению китайских добродетелей.
Надежды Чан Кайши, связанные с движением, не оправдались. Супруги Чан ждали от Шеферда содействия. У миссионера был удачный, по мнению Чана, опыт осуществления нововведений в Цзянси.
Правительство Чан Кайши в 30-е годы выслушивало иностранных советников, но никто из них не назначался на административные посты в правительстве. Чан Кайши сделал исключение из этого правила, когда назначил в 1936 г. Шеферда руководителем специальной комиссии, наделил его исполнительной властью. Конечно, пост не имел особого практического значения. Главное состояло в другом: Шеферд становился связующим звеном между Гоминьданом и миссионерской общиной, а через нее и странами Запада.
