— Итак, — сказала я. — Мы одни. Что случилось?
— Вы были знакомы с Натаниэлем Грантом? — Предложение прозвучало скорее как обвинение, чем как вопрос.
— Была?
— Так да или нет?
— Но почему в прошедшем времени…
— Вы не слышали последние новости?
— Какие?
— Где вы были этим утром?
Его обвинительный тон привел меня в ярость, я ощетинилась, позабыв о своей недавней растерянности и желании узнать, что происходит. Решив прекратить эту игру в кошки-мышки, я уставилась на него, давая понять, что не пророню ни слова, пока он не объяснит, в чем дело.
— Пожалуйста, ответьте на мой вопрос, — тихо попросил он после затянувшейся паузы. Его спокойствие резко контрастировало с охватившим меня волнением. — Где вы были этим утром?
Мне вспомнилась присказка отца, которую он, бывало, ронял, когда отправлялся на трудную деловую встречу: «Лучшая защита — нападение».
— Я не скажу ни слова, пока не узнаю, в чем дело, — отчеканила я.
Альварес, который был примерно на две головы выше меня, шагнул вперед и оказался совсем близко. Подозреваю, он сделал это для того, чтобы напугать меня. И надо признаться, ему удалось достичь своей цели. Я почувствовала, как у меня вспотели ладони. Меня затрясло, впрочем, не столь сильно, чтобы он заметил.
— Утром Натаниэля Гранта убили, — сообщил он.
— Мистера Гранта убили? — переспросила я, не в силах поверить в то, что услышала.
— Да. — Альварес впился в меня взглядом.
Глаза защипало от навернувшихся слез. Тяжело сглотнув, я быстро смахнула слезы рукой.
— Бедный мистер Грант, — пролепетала я. — Как это случилось?
— Я надеялся, что вы поможете мне в этом разобраться.
Я отвернулась, чтобы скрыть слезы, которые все-таки покатились по щекам. Слова комом застряли в горле.
— Кажется, вы неплохо его знали.
Я замотала головой, глотая слезы и вытирая щеки рукой. Зная за собой привычку принимать все близко к сердцу, я давно научилась контролировать свои чувства. Отец всегда говорил мне: «Не важно, что ты чувствуешь, Джози, главное — никому этого не показывать. В бизнесе чем больше ты откроешься, тем больше потеряешь».
И я твердо следовала этому правилу, когда работала в Нью-Йорке на крупный аукционный дом «Фриско», пока не оказалась на месте главного свидетеля обвинения по делу о махинации с ценами, выдвинутого против моего босса. Меня доконал не столько сам процесс, который действительно стоил мне немалых нервов, сколько поведение моих коллег. Меня начали игнорировать даже те, кому я полностью доверяла. Меня избегали, словно я была прокаженной, и очень скоро вынудили уйти из компании. А через месяц не стало отца, и мой мир рухнул.
