Она снова умолкла. Он подошел к столу и налил вина в два бокала.
Ломандра взяла кубок, и лишь после того, как она сделала несколько глотков, к ней вернулся дар речи.
— Мне нужна твоя помощь. Я должна бежать из Корамвиса. Если я останусь, королева, скорее всего, убьет меня.
Он внимательно посмотрел на нее, потом отпил из кубка.
— Я рассказывала тебе о той равнинной девушке. Об Ашне'е.
— О колдунье, которая отравляет твои ночи дурными снами, — сказал он спокойно.
— Да, наверное… Ее ребенок появился на свет месяц назад.
— Я слышал об этом.
— Вал-Мала подмешивала в ее еду снадобье, надеясь, что ребенок родится мертвым. Но он выжил, и тогда она приказала мне убить его — задушить, а в доказательство принести мизинец с его левой руки.
Лицо Крина помрачнело. Он в три глотка допил кубок и выплеснул осадок в огонь.
— Совсем спятила сука. Она что, решила, что ты ее мясник?
— Я и не делала этого, Крин. Ашне'е… это она отрезала палец… я никогда не видела такой свирепой решимости. Я лишь принесла требуемое Вал-Мале. Но ребенок жив. — Она поникла, сжавшись на узком солдатском топчане. Он отставил свой кубок и уселся рядом, ласково обняв ее.
— И ты где-то спрятала этого ребенка.
— Да. — Она была очень рада, что не пришлось ничего объяснять.
— Ты очень храбрая женщина, если решилась пойти против Вал-Малы.
— Нет. Я схожу с ума от страха. Но Ашне'е попросила, чтобы я увезла младенца из Корамвиса и отдала его кому-нибудь на Равнинах. Королева убьет ее, как только придумает способ покрасивее, и ребенка тоже, если сможет его отыскать.
— Тогда она должна быть уверена, что он в самом деле зачат Редоном.
— У него кожа виса, — тихо сказала Ломандра, — но глаза… глаза ее.
— Я помогу тебе благополучно добраться до Равнин, — сказал он. — Дам колесницу и двух солдат — большее количество вызовет подозрения. Я выберу самых надежных, так что можешь вполне им доверять.
— Спасибо тебе, Крин, — прошептала она.
— А ты? — спросил он — Что будет с тобой, Ломандра?
— Со мной? — удивленно взглянула она на него, поняв, что совершенно не думала о себе — только о ребенке. — Наверное, вернусь в Зарависс. Никого из моей родни уже нет в живых, но у меня остались кое-какие драгоценности, которые можно продать. Возможно, выйду замуж в какое-нибудь благородное семейство. Я хорошо знаю придворный этикет.
Он легко коснулся ее волос, снова поднялся на ноги и отошел, встав у дымного огня.
— Я позабочусь, чтобы ты смогла уехать уже утром. Сегодня переночуй здесь. Тут есть несколько отдельных комнат, можешь выбрать любую.
