, – смеясь обратился господин Карпеткин к господину Михрюткину, – баюшки-баю… Спи, наработался, теперь наша очередь наступила… Прошло твое времячко…
И мне в этих словах господина Карпеткина показался некий сокровенный смысл…. Действительно, прошло время господ Михрюткиных, думалось мне, глядя на пылавшее небо и залитую багровыми лучами даль, – один за другим исчахнут они с своими идеалами, с своими: традициями… Но кто же заменит их? Неужели господа Карпеткины?.. И грустно становилось на душе…
Уж вы, гусли, не гудите,
Молодицу не будите…
Ай люли-люли, не будите…
вдруг шаловливо зазвенела песня в глубине сада.
Эх, люли-люли, не будите!..
Молодушка спит с похмелья
Под калиновым кусточком…
Ай, люли-люли, под кусточком…
«Ай, люли, под кусточком!»
– отозвалось далекое эхо.
– Ведь это девки в саду-то! – вскрикнул, плотоядно усмехнувшись, господин Карпеткин и, схватив фуражку, опрометью побежал с балкона.
Через полчаса я уехал из Даниловки.
