Герман. Я не могу с вами спорить. Мое дело сказать, что все мы стоим теперь на пороховом погребе, что может произойти взрыв, от которого ничего целым не останется.
Гросман (взволнован). Нет такого взрыва, которого не могли бы сдержать крепкие стены. Посмотрите, Герман, кругом себя. Ведь то, что совершается кругом нас, не есть только мое дело. Вопрос стоит так: власть для одних или власть для всех. Я стою тут на стороже и говорю: нет!.. Я говорю всем, имеющим власть: нет, ни одной уступки. Я говорю всему миру: нет, нет и нет!.. Оставим это. Все равно вы не поймете. Что вы хотели сказать?
Этель. Мне страшно. Я бы спряталась в самом глухом месте. Когда мы были бедны, нам было хорошо. Мы жили спокойно…
Гросман. Молчи.
Герман. Я сам все испробовал. На днях я призвал к себе Степана. Он пользуется влиянием среди своих. Степан, начал я, что же ты делаешь? Ты русский человек? Как тебе не стыдно водиться с евреями? У тебя крест, у них что? Кто делает смуту, как не евреи? Кто бунтует, если не евреи? Ничего не помогло!
Гросман. Вы хорошо сделали, что так говорили о евреях. Это должно подействовать.
Этель. Зачем трогать евреев?
Гросман. Какое тебе дело? Много добра ты видела от евреев?
Этель. Я знаю одно: евреев не нужно трогать…
Герман. Чем же ответил Степан? Пришел вечером и разбил камнями окна в моей квартире.
Этель. Вот видишь, Давид. Уступи им хоть что-нибудь… Станет спокойнее. Разве ты имеешь дело с людьми? Это ведь дикие звери…
Гросман. Пусть звери… Не твое дело. Я говорю – нет. Так и будет.
Герман. Хорошо. Можно подождать еще несколько дней. Только… Только…
Гросман. Что только?
Герман. Мне тяжело причинить вам горе…
Гросман. Какое горе? Что вы тянете?
Этель (испуганно). Боже мой, что еще?
Герман. Я предан вам и должен всю правду открыть. Я бы даже открыл ее, если бы был посторонним – просто из сожаления к юноше.
Гросман. Черт вас возьми, Герман. Вы тянете из меня жилы.
Герман (нерешительно). Вы… знаете, кто против вас?
Гросман. Как… Кто?
Этель. Боже мой!..
Герман. В деле ведь замешан ваш сын, господин Александр. Вот правда, которую я узнал.
Гросман (с криком). Это!..
Этель (всплеснула руками). Сашенька!..
Герман. И то, что господин Александр в забастовке…
Гросман (обрывает его). Мой Саша? Неправда! Против меня!.. Не верю!..
Этель. Ты таки не верь, Давид, не верь…
Герман. Мои люди мне сказали.
Гросман. Мой сын? Ложь!.. Этель, где он? Позови его сейчас же сюда. Притащи его. Неправда, Герман. Голову даю. Что, Этель, хороших детей ты родила?
