...
Юрий Андропов поставил перед своими подчиненными ответственную и весьма опасную задачу.
Одновременно с этим до Соколова начали добираться по линии его ближайших помощников. Такую возможность предоставило задержание директора «Внешпосылторга» (более известного как «Березка») Авилова, чья жена работала заместителем Соколова. Круговая порука в виде принятых по взаимозачету на хорошую работу друзей и родственников должностных лиц сыграла чекистам на руку. Вызванная для разговора женщина запиралась недолго и, когда на нее нажали чуть сильнее, созналась в том, что директор «Елисеевского» брал взятки. Получив такое подтверждение, чекисты куда охотнее принялись за разработку Соколова, продолжая восстанавливать хитросплетения незримых связей, спаявших между собой крупные представительства торговой отрасли. В целом было вычленено порядка 7 филиалов, деливших прибыль с «Елисеевским».
В день Ч, 30 октября 1982 года, в кабинет к Юрию Соколову, не обращая внимания на его высокопоставленного посетителя, вошли незваные гости. Увидев красные корочки со знакомым вензелем «Щит и меч», Соколов удивленно поднял брови. Когда из его стола были извлечены деньги, совершенно точно полученные в результате рядовой взятки, Соколов не выказал никакого беспокойства. Только раздражение. Когда же ему предложили добровольно покинуть кабинет и пройти в машину, директор и вовсе стал возмущаться, намекая на уровень своих покровителей. Наивный, он не понимал, что в КГБ и без его подсказок о покровителях знали более чем достаточно.
Негодование Гришина было легко представить: он, всесильный и всемогущий в пределах Москвы, вот так среди бела дня на ровном месте потерял ценного человека!
И наихудшим в этой ситуации было то, что даже МВД здесь бы не помогло. Поговорить или просто увидеть Соколова в Лефортово было нереально. Жаловаться на Андропова также было некому: председатель КГБ был в своей стезе, расследовал кражи дефицита, реагировал на остро стоящую проблему, а секретарь ЦК к нему формально вообще никакого отношения не имел.
В тайной борьбе и интригах политической элиты СССР даже всемогущий КГБ часто был вынужден играть ва-банк
Таким образом, все, что мог сделать в этой ситуации Гришин, – защищаться. Внимательно смотреть по сторонам и не позволять хитрой лисе воровать цыплят из своего курятника. Однако и здесь КГБ действовал более чем осмотрительно, не форсируя события и не проводя громкие, бессмысленные задержания. Юрий Соколов не терял присутствия духа и молчал, сидя в изоляторе. Было совершенно очевидно: пока директор «Елисеевского» не утратит надежду на спасение свыше, он не скажет ни слова. Взамен сотрудники КГБ стали вызывать на допросы окружение Соколова. Среди его подчиненных не все имели крепкие нервы и были готовы горой стоять за спасение патрона. Постепенно доказательная база росла, хотя главный подозреваемый держал рот на замке.
