Вам возвращаю ваш портрет | страница 98
Царь Николай, между тем, обратившись непосредственно к предложившему политический тост Ульянову, искренне возмутился:
– Вот уж бокалы. Может, Вы еще посоветуете выпить за Гришку Отрепьева или за Малюту Скуратова, это же все Ваши кумиры. По-моему, в приличном обществе полагается пить за порядочных, благородных людей или, по крайне мере, за добрые пожелания. Похоже, ваше пребывание в вечности, не способствовало освобождению от готовности служить безобразиям. Видно, не всякого ущербного или горбатого даже разлука с Землей хоть немного исправит.
– И что вы такие конфликтные, – вставая из-за стола, обратился к окружающим с примирительной речью Чапай, – разве можно на таких неуважительных тонах проводить приятельский ужин. Ведь у нас же общая доля, общая матушка Русь, неужели нельзя относиться друг к дружке по-братски. Предлагаю расслабиться и выпить до дна мировую, выпить за родину нашу, вечную и неизбывную гордость для истинно русской души.
Все без приглашения поднялись со своих мест, сдвинули граненые стопки, и с решительным выражением лиц опрокинули этот, как нельзя более примирительный тост. Так издревле повелось в нашем бесшабашном отечестве. Люди могли враждовать, до кровавых чертей изводить и себя, и соседа, но когда вопрос подымался про матушку Русь, всякие личные страсти и прихоти отступали на задний план. Оставалась только она, необъятная и непостижимая, как вечерняя зимняя молитва, как стремительный бег разгулявшихся вешних вод.
Удачно и главное ко времени выпитый тост, разумеется, заметно смягчил в Разливе общий настрой почтенной компании. Все с облегчением заулыбались и переключились на осаду изобилующего вкуснятиной стола. В ход пошли и уха, и роскошные раки, в самом деле величиной чуть ли не с лапоть, за которые не то, чтобы по пять, но и по пятнадцать запросить на одесском привозе не стыдно. Духмяные, мастерски запаренные в крутом укропном настое, они были приняты публикой на ура. Николай, смачно прожевывая очередную раковую шейку, доставшуюся непосредственно из заботливых рук пулеметчицы, заметил окружающим:
– Я полагаю, славная жизнь могла бы процветать на Руси, когда бы всякие горе-господа и прочие выскочки не баламутили почем зря наш богоносный народ. Православные люди по- детски добры и доверчивы, поэтому без труда поддаются на уловки пустых болтунов, не стесняющих себя в обещаниях. Пока власти в руках не имеешь, обещать можно все, что угодно, а получишь хоть малую, хоть безмерную власть и враз обнаружится, что ничего изменить невозможно. Я даже больше скажу, чем могущественней представляется обретенная кем- либо власть, тем беспомощней на поверку оказывается ее якобы распорядитель.