Третьего дня, затянув покрепче портупеями кожаную куртку, Фурманов обошел с вооруженным нарядом зажиточные подворья и радостно объявил их хозяевам, что советская власть от великих щедрот и от избытка любви к хлеборобам приняла решение одарить мужиков бесплатной землицей. По окончанию речи, стоящий за плетнем духовой оркестр, в лице трех напрягающих небритые щеки музыкантов, заиграл триумфальный "Тушь". Смышленые зажиточные мужики с почтением выслушивали благую весть, но не проявляли ожидаемого энтузиазма, не бежали наперегонки в поля межеваться. Тогда Дмитрий Андреевич обошел по второму кругу крепких хлеборобов, предварительно увеличив вооруженный наряд, и добавив в оркестр улиточную волторну, плюс корнет "ля пистон", и уже очень строго обрадовал, – если они добром не примут в подарок от советской власти бесплатную землю, будут иметь дело с "чрезвычайкой". Никто еще толком не понимал, что обозначает новое слово "чрезвычайка", но было в самом его произношении, что-то подозрительно знакомое, нестерпимо созвучное строчащему пулемету.
В светлой горнице зажиточного кузнеца Алексея Игнатьевича, за раздольным, как деревенский майдан, сосновым столом, сидел десяток потомственных хлеборобов, веками возделывающих родючую приуральскую землю. Они выращивали почти весь потребляемый дивизией хлеб и, кроме неистового желания трудиться, не имели ни к кому, ни малейших претензий. И в этом была их роковая ошибка. Потому что купаться в достатке и радоваться жизни без помощи распорядителя небесной благодати протоирея Наума или щедрот пролетарских вождей, в дивизии никому отродясь не полагалось. Тем более теперь, когда у красноармейцев могли возникнуть недобрые сомнения, а стоило ли вообще, затевать большевистский переполох? Хорошо памятуя, что "бесплатно только птички поют", собравшиеся у Алексея Игнатьевича мужики играть с революционерами в поддавки вовсе не собирались. Аппетит у большевиков был собачий и бесплатная землица при любом раскладе, должна была закончиться для крестьянина бесплатным же хлебом.
Петька сидел за сытно накрытым столом рядом с хозяином дома, что само по себе свидетельствовало о значительном к нему уважении, и за обе щеки уплетал рыбный пирог с судаком и тушеной капустой. На малый сход Чаплыгина пригласили с надеждой, что он, как человек с казачьей закваской, сможет по-свойски повлиять на комдива и власти оставят работящих мужиков в покое. Они готовы были поставлять для пропитания в дивизию хлеб, по справедливым, разумеется, ценам, отвечающим нуждам хозяйства. Готовы были отпускать выращиваемый хлеб в рассрочку, с выплатой под ответственность Чапая, лишь бы власть не беспокоила бесплатной, дармовой землей и не преследовала "чрезвычайкой". Уже было выпито немало графинов высокоградусной житней водочки, уже были доедены пироги с грибами и клюквой, но к общему плану согласованных действий уважаемый сход пока еще не пришел.
