Но Карл Маркс сказал это в сороковых годах XIX века, когда слово «опиум» не было просто метафорой. В те времена опиум был единственным доступным болеутоляющим средством — при зубной боли, при раке горла и так далее. Он сам им пользовался.
Искренний друг угнетенных и поверженных, он с радостью говорил, что есть хоть что-то, способное пусть частично унять их боль, и это «что-то» было религией. И за это он любил религию и уж никак не хотел ее упразднять. Понятно?
Сегодня вместе со мной Маркс мог бы сказать вам: «Религия — это анальгин для обездоленных, и я рад, что он действует».
Насчет китайских коммунистов: в бизнесе они соображают куда лучше нас, да и вообще, пожалуй, толковее нас, хоть они десять раз коммунисты. А как они учатся в наших учебных заведениях! Посмотрим правде в глаза. Мой сын Марк — детский врач — некоторое время назад заседал в комиссии по приему в медицинскую школу Гарварда. Так вот, он сказал мне: если бы прием вести строго по правилам, половина первокурсниц были бы азиатского происхождения.
Но вернемся к Карлу Марксу: сильно ли считались с Иисусом Христом — воплощением Бога на земле — лидеры нашей страны в сороковые годы девятнадцатого века, когда Маркс позволил себе это якобы злодейское высказывание по поводу религии? Наши лидеры тогда считали вполне законным держать рабов и не позволяли женщинам голосовать или занимать государственную должность — Боже упаси! Женщинам потом не давали ходу еще восемьдесят лет.
Недавно я получил письмо от человека, который с шестнадцати лет томится в недрах американской исправительной системы. Сейчас ему сорок два, он вот-вот должен выйти на свободу. Он спрашивает меня, что ему делать. Я ответил ему, как мог бы ответить Карл Маркс: «Идите в церковь».
Заметили, что я поднял правую руку? Это значит, я не шучу, и то, что скажу, будет чистой правдой. Поехали. Самым замечательным проявлением американского духа за мою жизнь стал не наш вклад в победу над нацизмом, к чему я приложил руку лично, не пуск под откос безбожного коммунизма при правлении Рональда Рейгана, по крайней мере в России.
Самым замечательным проявлением американского духа при моей жизни считаю другое: это достоинство и самоуважение, которое сумели сохранить наши граждане афроамериканского происхождения, несмотря на известное отношение к ним белых американцев, государственных лиц и рядовых граждан. Причина такого отношения крылась в одном: всему виной был цвет кожи, который якобы делал этих людей ненавистными, презренными и даже прокаженными.
