Голос его был восторженным. Пуаро протянул ему карандаш.
— По-моему, это ваше?
— А? Что? Да, спасибо. Я им записывал ставки, когда мы играли в бридж. Просто потрясающе — я трижды взял по сто очков за свою игру в пиках. Такого со мной не бывало никогда.
— Если я вас правильно понял, вы играли в бридж перед чаем? — спросил Пуаро. — В каком расположении духа был сэр Жерваз, когда спустился к чаю?
— В обычном. Я и представить себе не мог, что он замышляет самоубийство. Сейчас мне уже кажется, что он был возбужден чуть больше обычного.
— Когда вы видели его в последний раз?
— Как раз тогда! За чаем. А больше не привелось.
— А после чая вы точно не заходили в кабинет?
— Нет, больше мы с ним не виделись.
— Когда вы спустились к обеду?
— После первого гонга.
— Вы спустились вместе с леди Шевени-Гор?
— Нет, мы.., э-э.., встретились в холле. Кажется, она была в гостиной, смотрела, как расставили цветы, или что-то еще.
Тут в разговор вступил наконец Риддл:
— Надеюсь, полковник, вы позволите мне задать вам вопрос личного характера. Были ли между вами и сэром Жервазом какие-нибудь разногласия по поводу компании «Синтетик Парагон Раббер»?
Лицо полковника Бьюри вдруг стало пунцовым. Он ответил, слегка запинаясь:
— Ни в коем случае… Э-э…Никоим образом. Старина Жерваз был.., он был безрассудным человеком. Не забывайте об этом. Он привык к тому, что ему всегда выпадали только козыри. По-моему, он не понимал, что сейчас весь мир переживает кризис. Курсы акций и размер прибыли все время колеблются.
— Так, значит, между вами были какие-то разногласия?
— Никаких разногласий. Разве что по поводу чертовского безрассудства, которым отличался Жерваз!
— Он обвинял вас в том, что понес убытки?
— Жерваз был ненормальным! Ванда знала это. Но она умела с ним поладить. Я был рад, когда она брала все в свои руки.
Пуаро кашлянул, и, взглянув на него, майор Риддл переменил тему.
— Полковник, вы ведь старинный друг семьи. Вы знали, хотя бы в общих чертах, о том, как сэр Жерваз распорядился своим состоянием?
— Ну, я думаю, что большая часть должна перейти к Руфи. Судя по тем фразам, которые как-то при мне обронил Жерваз.
— Вам не кажется, что это несправедливо по отношению к Хьюго Тренту?
— Жерваз не любил Хьюго. Терпеть его не мог.
— Но он так пекся о родовых узах… А мисс Шевени-Гор, в конце концов, — всего лишь приемная дочь.
Полковник Бьюри некоторое время молчал, потом, пробурчав что-то себе под нос, сказал:
— По-моему, будет лучше, если я вам кое-что расскажу. Но это сугубо конфиденциально, сами понимаете.
