Когда я вернулся в кают-компанию, обмен впечатлениями был в самом разгаре. О Скотте все временно забыли.
– А вы заметили, что в саванне совсем нет стадных животных? – спросила Татьяна. – Что бы это значило?
– С языка сняла, – пожаловался я. – В горах их тоже нет. Во всяком случае, мы с Сильвией их не заметили. Может, здешняя экосистема слишком хрупка для стад? Кризис – и одномоментное вымирание. А? Трава-то рано или поздно вырастет заново, а зверье, какое уцелело, со временем научится пастись врозь.
– Не похоже, – усомнился Бернар.
И они с жаром принялись обсуждать странности местных биоценозов. А я, вспомнив, что меня ждут добытые сегодня образцы породы, отправился работать, чем и занимался до поздней ночи. Ничего интересного не накопал: самые обыкновенные вулканические породы.
Рано утром меня разбудил Фриц, невыспавшийся и мрачный. Было видно, что он не ложился.
– Бернар зовет, – объявил он.
– Меня одного? – спросил я, спрыгнув с койки и силясь взбодриться телом и духом.
– Всех.
– Есть что-то новенькое, а?
– Ждем тебя, – ответил Фриц и вышел. Через секунду я услышал, как он будит Малгожату.
– У Фрица есть сообщение, – сказал Бернар, когда мы, по обыкновению, собрались в кают-компании. – По-моему, оно касается всех. Давай, но только самую суть.
Фриц обвел нас воспаленным взглядом и откашлялся.
– Если самую суть, то… Никакая у Скотта не злокачественная опухоль, вот в чем суть. Это паразит. Он внедрился под кожу. С виду похож на плоского червя. Я принял его за рак, потому что он накидал метастазов… то есть это, конечно, не настоящие метастазы, а… словом, нити какие-то. Кибердиагност не знает, что это такое, и просит дополнительную информацию, которой у нас нет. Как лечить Скотта, я не знаю. Никто не знает. Ясно только одно: именно паразит несет ответственность за вчерашнее э-э… неадекватное поведение больного. Больше нечему.
Та-ак… Я заметил вытаращенные глаза и раскрытые в остолбенении рты. Наверное, я и сам выглядел не лучше – этакий невыспавшийся тип, хряпнутый с утра пораньше дубиной по башке. Фриц всегда умел резать правду-матку без деликатностей и экивоков.
Татьяна охнула. От остальных Бернар не дождался ничего, кроме скорбного покачивания головами и невразумительного мычания.
– Будем держать Скотта в изоляторе, – сказал он. – Все согласны? Есть особые мнения? Нет? Фрицу – заниматься только Скоттом. Остальные возьмут на себя довеском биологические исследования, разумеется, не в ущерб основной задаче. На сегодня распорядок такой: Сильвия и Глеб занимаются городом в джунглях, Малгожата и Татьяна в свободном поиске. И ради всего святого, не отключайте защиту ни на секунду!
