Ее глаза сузились. “Это очень похоже на угрозу, Каин.”
«Это дружеское предупреждение, моя любимица».
«Не называй меня так».
Он погладил ее щеку, его улыбка бы оскорбляющей, когда он повернулся, чтобы уйти вниз зал.
— Веди себя
«Убирайся», прошипела она.
Харли ждала, когда шаги Каина стихнут на лестнице ведущей на второй этаж, чтобы открыть дверь позади нее.
Ей было не наплевать на свое обещание.
Если у Сальваторе были ответы, она хотела их получить.
Сальваторе сидел на цементном полу в середине клетки, максимально далеко от серебряной решетки.
Не то, чтобы это имело значение.
Серебро было беспокойством, но истинной опасностью была изнурительная слабость, вызванная Харли.
Боже. Он понимал, что целью научного эксперимента было спаривание вервольфов. Несмотря на то, что привлекательность была взаимной, женщина всегда делала заключительный выбор, принимать ли узы или нет. Сила мужчины сдерживалась, чтобы помешать ему заключать узы с женщинами.
Конечно, когда сила возвратились после того, как спаривание было завершено, было известно, по слухам, что сила увеличивалась. Он стал прекрасным оружием, чтобы защитить свою семью.
Все это имело смысл.
И это была королевская боль в заднице.
— Почему он? И почему Харли? И почему сейчас?
Спаривания исчезли, наряду со способностью оборотней управлять их изменениями в течении полнолуния. Без сомнения биологическая потребность женщин была в том, чтобы спариться как можно с большим количеством мужчин, в надежде на получение жизнеспособной беременности.
Сальваторе застонал, поскольку аромат ванили затопил воздух, это было предупреждение неизбежного возвращения Харли.
Его мозг не мог не понять неудобности момента для спаривания, но его тело было иного мнения.
Просто присутствия ее в той же самой комнате было достаточно, чтобы сделать его твердым и причинить боль.
Поднимаясь на ноги, он увидел, как Харли проскользнула в комнату, закрыла дверь и прислонилась к ней с обиженным выражением.
Медленная улыбка изогнула губы Сальваторе. Харли могла бы считать его врагом, но она была так беспомощна, что он должен был отказаться от тлеющего притяжения, которое потрескивало между ними.
Ее запах заполнил воздух как самые изысканные духи.
«Я знал, что ты вернешься», сказал он, растягивая слова.
“Ну, да”. Она закатила глаза. — Потому что ты такой охрененно неотразимыми?”
“Я такой. ” Его улыбка расширилась также как сжались ее кулаки, было похоже, что она прикидывала как ударит его в нос. Опасные женщины заводили его. “Кроме того, у тебя есть вопросы, на которые только я могу ответить.”
