Дункан пожал плечами:
— Я тут ни при чем. Мы прогулялись до Брей, зашли в магазин, а там только об этом и судачили. Можешь себе представить.
Играя сама с собой, Кэсси раскинула руки и помчалась к дому, прыгая вправо-влево. Они медленно двинулись следом.
— И что говорят?
Дункан снова пожал плечами. Фрэн так и подмывало стукнуть его.
— Да… все в ужасе. Так тогда с Катрионой было. Поселок будто замер — все ждут, когда убийцу поймают и этот кошмар закончится.
— Катриону не нашли, — сказала Фрэн.
— Людская память коротка. Жизнь продолжается.
— Теперь так быстро не забудут — уже второй случай.
— Может, тебе остаться? — вдруг предложил он. — С Кэсси. И мне спокойнее. Утром будем отвозить ее в школу, после занятий забирать. Не так уж и далеко. Поживите у меня, пока все не уляжется.
— А Селия?
— Ее сейчас нет. — И, помолчав, прибавил: — Какие-то семейные неурядицы, что-то там с парнем. Она уехала домой.
Однако Фрэн почувствовала — все не так просто.
— Что, одиночество замучило? — съязвила она. — Нужна компания, чтобы скоротать вечер?
— С компанией никаких проблем, стоит только свистнуть. Сама знаешь. В этом доме вечеринок больше, чем на всех Шетландских островах вместе взятых. Просто я беспокоюсь о тебе. Хочу, чтобы ты была в безопасности.
Фрэн промолчала.
Когда они вошли в дом, Кэсси была уже на пороге кухни — стояла на одной ноге, пытаясь стянуть с другой сапожок.
Дункан подхватил дочь и подбросил в воздух, поймав в последнюю секунду. Фрэн чуть было не прикрикнула на него за такое безрассудство, но удержалась. Кэсси довольно хихикала.
Он заварил Фрэн чаю. Кэсси незаметно выскользнула, чтобы посмотреть запрещенную дома передачу, — отец же ничего не запрещал.
— Разве не странно — быть чужой в собственном доме? — спросил Дункан.
— Это не мой дом. Больше не мой.
Фрэн оглядела кухню. Ей стало интересно, давно ли Селия уехала. В кухне было неуютно, вокруг царил беспорядок: грязные тарелки, заляпанная столешница… Селия такого не допускала.
— А мог быть.
— Не говори глупостей, Дункан. Или ты надеешься, что мы с Селией по очереди будем готовить ужин?
— Она не вернется.
Он стоял спиной, но Фрэн уловила в его голосе боль и сначала почувствовала к нему жалость, а следом — злорадство. Он все еще ей небезразличен.
— Что так? Еще одна расфуфыренная девица, и ее чаша терпения переполнилась? Сдается мне, для вечеринок Селия старовата.
На самом деле Фрэн так не думала. Между Дунканом и Селией и раньше случались размолвки, но Селия всегда все прощала.
