Она тронула губы помадой нежно-кораллового цвета, расчесала волосы, заструившиеся сверкающей рыжей волной.
— Так пойдет? — спросила она слегка ироническим тоном.
Он оглядел ее критически:
— Эта рубашка слишком благопристойна. Расстегни пуговицы.
Стараясь сдерживаться, Кейт расстегнула три верхние пуговицы.
— Расстегни еще, — настаивал он.
— Черта с два, — проворчала она возмущенно. — Не намерена походить на зазывалу.
— Ты будешь делать, как я говорю, или развод не состоится.
Она готова была вспылить, но заметив вызов в его глазах, поняла, что схватка лишь доставила бы ему удовольствие. С непокорно вздернутым подбородком она расстегнула еще несколько пуговиц.
— Доволен?
— Стоило бы тебе немного прикусить язык, — резко выпалил он и, взглянув на часы, добавил. — Проклятие! Мы опаздываем. Пошли, — торопил он, подталкивая ее. — И помни: меня ничто не остановит, если я захочу помешать разводу. Выполни, что обещала, и я оставлю тебя в покое.
Пока они ехали в машине, Кейт хранила гордое молчание. Скотт болтал, не обращая внимания на ее настроение.
— Представляешь, у него дом с собственной пристанью. Счастливчик. Это, наверное, влетело ему в приличную сумму. Яхту обслуживает постоянный экипаж. Ему достаточно сказать слово, и судно отправится куда угодно. Это богач, поверь мне, настоящий богач. И подумать только, он добился всего в моем возрасте. Он продал лицензии на свое производство доброй половине стран мира. Человеку надо родиться в рубашке. Уметь крутиться — еще далеко не все. Нужно, чтобы тебе везло. Ну, на этот раз удача на моей стороне. Я это кожей чувствую. А Далтон — стоит ему лишь поставить свою подпись, и дело в шляпе. — Скотт посмотрел на нее в восторге от своих радужных планов. — Ты слушаешь меня?
— Да. — Ответ был краток.
— Кейт, если все получится, я и тебя поддержу, пока ты не осмотришься и не поймешь, что тебе нужно. Я серьезно. Все будет зависеть от тебя, — горячо заверил он.
Она не сочла нужным ответить. Скотт — сутенер, предлагающий вознаграждение за услуги, которые Кейт не намерена оказывать. Она будет вежлива с Алексом Далтоном и только. Скотт может думать что угодно, но на большее пускай не рассчитывает.
— Ты меня слушаешь? — возмутился Скотт.
— Я слышала, что ты сказал.
— Ну и как?
— Что «ну и как»? Я сказала, что буду мила с ним.
Кейт чувствовала, как пристально он всматривается в нее, но продолжала глядеть прямо перед собой. Скотт погрузился в молчание и не нарушил его, пока они не остановились у высокой кирпичной стены.
