— Идиот! — бросила она Скотту, полная презрения. — Он же не меня добивается. Он просто забавляется, манипулируя людьми. Для него все это — игра. Этим он занимался и сегодня и будет заниматься завтра. Ты для него лишь кукла, пешка, и он купит это ваше изобретение только в том случае, если сочтет его полезным для себя. Если хочешь, разыгрывай из себя паяца, но меня оставь в покое.
— Ну нет, — проскрежетал Скотт, огибая постель. Он схватил ее руки выше локтей и впился пальцами в нежную плоть. — Ты перестанешь задирать нос и будешь вести себя хорошо, иначе я выбью дурь из твоего фригидного тела и добьюсь полного повиновения — немедленно, сейчас.
— В чем дело, Скотт? Фиона тебя не удовлетворяет? — кольнула она его с непередаваемой иронией.
В ярости Скотт тряс ее за плечи.
— Не тронь Фиону. Ты не знаешь, о чем говоришь.
— Я говорю о разводе.
Слово было произнесено. Поначалу оно поразило обоих. Его мертвая хватка ослабла.
— Я не это имел в виду, Кейт. Ты моя жена, — заявил он.
— Очень мило, что ты вспомнил об этом. А то мне уже казалось, что мое место заняла Фиона, а меня можно лишь предлагать направо и налево нужным клиентам. На этом наша совместная жизнь кончается, Скотт. Я ухожу от тебя и ухожу завтра же.
— Нет! — горячо возразил он.
Но Кейт знала, что сделает, как говорит. Это решение созревало у нее уже давно, а теперь оно принято. Скотт прочитал в ее глазах твердую решимость, и от его наглой самоуверенности не осталось и следа.
Он умолял, гладил ее плечи, пытался взять в ладони лицо.
— Ты не можешь так поступить, Кейт. Ты моя жена.
Она вырвалась из его рук и отошла.
— Твоя жена! — повторила она насмешливо. — Для тебя я скорее вещь. Я убираю в доме, варю, приношу заработок, скрашиваю твой быт. Но признайся, разве ты любил и лелеял меня, Скотт? Ты даже не позволил мне родить ребенка.
— Ну хорошо. Будет у нас ребенок, если уж он так тебе нужен, — сказал он нехотя.
— Теперь мне от тебя уже не нужно ничего. Я просто хочу тебя оставить, — равнодушно ответила она.
Он подошел к ней сзади, обнял за талию, прижал к себе.
— Не надо, — сказала она с усталым вздохом.
Он не послушался. Одна его рука легла на слегка округлый живот, другая проникла в глубокий узкий вырез ее ночной рубашки и начала ласкать груди.
— Кейт, ты просто не в себе, делаешь из мухи слона, — бормотал он ей в ухо. — Позволь, я помогу тебе расслабиться.
Она стояла неподвижно. Кейт пыталась понять, пробуждают ли в ней хоть искорку желания его любовные заигрывания. Но ощущала только огромную холодную пустоту, которой не могли достичь руки Скотта.
