— Как твоя поездка на юг? — негромко спросил меня Реджинальд.
— Все прошло замечательно, однако я совершил ошибку, и глава сети сумел ускользнуть.
— Не беда, он теперь никто, пусть бегает сколько угодно. Ловить его теперь это дело полиции.
— А как ваши дела?
— Наши дела, — поправил меня Реджинальд. — Тебе он тоже на хвост наступил, мальчик мой. Несколько моих старых друзей начали расследование по поводу слухов о том, что граф Ланстейский организовал целую сеть контрабандистов. Говорили, что он дает им укрытие на своей земле, которая очень удачно граничит с важным портом на юге. И тут какой-то маг раскрывает целую сеть контрабандистов в южном порту. Найденные доказательства косвенно указали на вину графа. Разумеется, граф был ни при чем, но ему пришлось уйти из Ассамблеи и Сената. Такой удар по репутации, он не смог этого вынести и уехал в свои владения.
Понятно, значит, граф вовремя сдался, и привезенные мною неопровержимые доказательства о причастности графа к контрабанде — а это лишение титула и каторга, не понадобятся. Можно спалить их в камине, а можно оставить в семейной библиотеке, вдруг кому из моей семьи они понадобятся. На такие дела срок давности не распространяется.
Когда мы вместе с ним заходили в столовую, сзади кто-то злобно прошипел про меня. Я не обратил на это никакого внимания.
— Поздравляю, ты кое-чего добился, раз тебе уже шипят в спину, — негромко сказал Реджинальд. Несмотря на возраст, у него был отличный слух.
— Но все чего пока я заслужил — это полные зависти взгляды в спину.
— Ничего, все начинается с малого. В это сложно поверить, но я тоже когда-то был юнгой.
Зайдя в столовую, Реджинальд отпустил мою руку, и твердым шагом направился к своему любимому столику возле окна с видом на море. Я сел рядом с ним и отправил Арью за заказом.
— Это было для меня неожиданностью, — говоря это, Реджинальд посмотрел вслед Арье. Он уже все знал.
— Для меня это было еще большей неожиданностью.
— Не знаю, что тебя связывает с этой девчонкой, — признал адмирал, — но она явно имеет на тебя зуб. Я знаю, что ей не так просто тебе насолить, но все равно будь осторожен.
— Я знаю, но ваше беспокойство напрасно. В любом случае, тут сложно что-то сделать или исправить. Скажу одно, это была очень большая моя ошибка, и если мне будет суждено умереть из-за этого, это будет справедливо.
— Намотай себе на ус, мальчик, мы все делаем ошибки, но единственная ошибка, которую мы не в силах исправить, это смерть.
