Подросток выпучил глаза, рассматривая свой боевой отряд с расстояния вытянутой руки. В том, что рука — наиболее подходящая для данного случая мера длины, Василий убедился после того, как стоявший ближе всех могучий варвар, шутки ради прозванный Каноном, не сходя с места, отвесил подростку такую затрещину, от которой того едва не размазало по ближайшей колонне. В тот же миг, не давая Пирожкову опомниться, Канон ловко схватил его за руки и заломил их за спину, лишив свою жертву, таким образом, малейшей возможности сопротивляться.
— Ну что, гадёныш мелкий, попался! — торжествующе взревел варвар. — Теперь ответишь за всё!
— За что?! — только и смог пискнуть подросток, но тут же замолк. Перед Василием замаячило очаровательное личико отрядной лучницы, получившей имя в честь его самой красивой одноклассницы Лизы Ромашкиной. Лиза ухмыльнулась и от всей души влепила Пирожкову пощечину. А затем ещё одну, и ещё, и еще…
— Получи! Получи! Получи! — бушевала эльфийка.
— За что?! — снова завизжал Василий.
— За твою глупую фантазию и мой позор! — прорычала Лиза, глаза которой метали гневные молнии. — Кто с меня полгода назад все доспехи поснимал, оставив в чём мать родила? Кто на все миссии гонял в таком срамном виде? Да мне в эльфийский лес до сих пор зайти стыдно, там сразу вспоминать начинают, как я голышом упыря гоняла! И кто в этом виноват?!
Василий смущённо зарделся. Было такое дело, он раздевал лучницу, чтобы похвастаться перед сокланавцами её формами, которые до этого сам же подбирал в течение нескольких дней. И настолько удачным Пирожкову показался результат, что он решил вообще не давать Лизе никакой одежды и доспехов и стал тренироваться убивать врагов с одного выстрела, потому что в противном случае приходилось сразу убегать.
Эльфийку тем временем с трудом оттащили от подростка, и её место занял невысокий гном с грубыми чертами лица и классическим именем Гимли. Василий обрадовался.
— Привет, Гимли! — промямлил он.
— Я тебе покажу "привет", — пробурчал гном. — Такой "привет" покажу, что твои мозги неделю будут от стен отскребать.
— Но я же ничего с тобой не делал! — вскрикнул не на шутку испугавшийся Пирожков.
— Ничего?! А ну-ка вспомни, чем сражаются гномы?
— Топорами…
— Правильно, топорами. А не ДВУХМЕТРОВЫМИ ДРЫНАМИ! — в ярости закричал Гимли, потрясая здоровенным двуручником, раза в три превышающим его рост. — Ты хоть раз думал, каково эту хрень таскать?! А каково ею сражаться?!
