- Именно рыбы, что это может быть? Это ведь не та рыба, которую вы подавали к столу? Может быть это окунь или щука?
Нет, ее название начиналось на другую букву. Дороти тоже вспомнила, что ее хозяин говорил о какой-то определенной рыбе. Какое-то заморское название.
- Он говорил "пакет" или "кучка"? - спросила я.
- По-моему, "кучка", но я не совсем уверена в этом. Очень трудно вспомнить реально сказанное слово, особенно, если оно не совсем внятно произнесено.
- Но теперь я была уверена, что им послышалось слово "брикет" и что название рыбы начиналось с "к", но это не корюшка и не карась. А затем, чем я особенно горжусь, - сказала мисс Марпл, - я разыскала несколько медицинских книг. В одной из них был справочник по ядам. Понимаете, моя догадка состояла в том, что Годфри выпил какой-то особенный яд и пытался выговорить его название.
Я просмотрела все названия ядов на букву "п". Ничего, что звучало бы похоже. Затем перешла к букве "б" и почти сразу наткнулась на, что бы вы думали? - Она оглянулась, оттягивая миг своего торжества. - Брикокарпин! Разве можно понять человека, говорящего с трудом, когда он пытается произнести это слово? И на что оно может быть похоже для кухарки и горничной, которые никогда не слыхали о таком яде? Разве это не похоже на "брикет карпа"?
- О, Юпитер! - воскликнул сэр Генри.
- Я бы никогда не додумался до такого, - сказал доктор Пендер.
- Очень интересно, право же очень, - сказал мистер Петерик.
- Я быстро нашла нужную страничку и прочла все об этом брикокарпине, его действии на глаза, и еще много всего, что не имело прямого отношения к случившемуся. Наконец, я дошла до очень важной фразы: "С успехом применяется как противоядие при отравлении атропином". И я поняла все. Я никогда не представляла себе, что Годфри может совершить самоубийство. И новое решение головоломки было не только возможным, но и единственно верным, поскольку все кусочки мозаики сложились в логическую картину.
- Я даже не стану пытаться строить предположения, - сказал Реймонд Уэст. Продолжайте, тетя Джейн.
- Я ничего не понимаю в медицине, - сказала мисс Марпл, - но когда у меня стало плохо со зрением, доктор посоветовал мне закапывать в глаза атропин-сульфат. И я без долгих раздумий отправилась прямо к старому мистеру Денмену. Я не стала ходить вокруг да около. "Мистер Денмен, - сказала я, - мне все известно. Почему вы убили своего сына? Он посмотрел на меня минуту или две - красивый это был старик, - а потом засмеялся. Это был самый ужасный смех, который я когда-либо слышала. Только однажды я слышала нечто подобное - когда бедная мисс Джонс сошла с ума. "Да, - ответил он, - я добрался до Годфри. Я умнее его. Он собирался избавиться от меня, не так ли? Запереть меня в сумасшедший дом. Я слышал, как они обсуждали это. Мэйбл хорошая девочка, она защищала меня. Но я знаю, что ей не справиться с Годфри. В конце концов он настоял бы на своем, как всегда... Но я разделался с ним. Я убил моего доброго любящего сына. Ха-ха! Ночью я прокрался вниз. Это было очень просто: Брюстер отлучилась. Мой дражайший сын спал. У его кровати, как всегда, стоял стакан с водой. Обычно он просыпался среди ночи и выпивал его. Я отлил из стакана немного воды и, ха-ха! - опорожнил туда весь пузырек с глазными каплями. Он проснулся и выпил его до дна, прежде, чем понял, что это такое. Всего одной столовой ложки оказалось достаточно, даже больше, чем достаточно. Они пришли ко мне утром и очень осторожно сообщили о его кончине. Боялись меня расстроить, ха-ха!" - Вот и конец всей истории, - сказала мисс Марпл. Разумеется, бедного старика поместили в сумасшедший дом: он ведь не в состоянии отвечать за содеянное. А правда, правда стала известна. Все очень жалели Мэйбл, но попробуйте-ка загладить вину за такое подозрение. А ведь если бы Годфри не понял, что он выпил, и не попытался бы попросить противоядие, правду никогда бы не узнали. При отравлении атропином, конечно, проявляются свои характерные симптомы: расширение зрачков и все такое, но, как я уже говорила, доктор Роуленсон был близорук и стар. В той же самой книге, где я прочитала про атропин, есть и симптомы отравления птомаином, и они совершенно непохожи. Но я могу уверить вас, что никогда не установила бы истину, не подумав о следах пальцев Святого Петра. Наступило молчание.
