От его суеты дым расступился, дав время увидеть, что не так. Разъединение не заклинило, он просто до него не дотягивался. Тянущаяся к рычагу рука кончалась у локтя. На месте единственного органического предплечья и кисти был только воздух и красное месиво возле сустава.
От этого зрелища он перестал кричать, уставившись на остатки руки в оцепенелом изумленном ужасе.
– У меня нет руки, – произнес он сдавленным шепотом. – Моей чертовой руки нет.
Он попытался дотянуться второй рукой, но это было слишком далеко. Пальцы безрезультатно скрючивались в воздухе, не доставая до блестящей железной ручки рычага. Его трясло от шока и кровопотери, голова кружилась до интоксикации.
– Кида. Кида, я застрял на кресле. Кида, – он повернул голову вбок, вглядываясь в дым. – Кида, у меня нет руки.
Перед ним оказался ее зад в повседневном сером комбинезоне. Она присела на консоли управления, перед сидящим на троне принцепса Солостином. Он ухмыльнулся, будто пьяный, хотя никогда в жизни не испытывал по отношению к ней ни малейшего желания.
Качающаяся голова Тота билась о подголовник, о железные ребра на том месте, где до катастрофы раполагались поддерживающие подушки. Вся кабина наполовину накренилась вбок, ему было трудно держать голову прямо.
– Кида, – сказал он ее заду. – Кида, я потерял много крови. Я не могу… Я не… Кида. Кида. Кажется, моя рука на полу. Кида. Найди ее, Кида. Прошу.
Она развернулась в тесной кабине «Пса войны», выругалась гораздо злее, чем когда-либо доводилось слышать Тоту, и оставила Солостина на его кресле. Тот не мог ничего толком разглядеть в дыму. Казалось, что принцепс спит.
Кида – которую даже в этих тяжелой ситуации тошнило от того, как Тот бубнит ее имя – потянула за аварийный рычаг возле кресла рулевого. Раздался лязг, щелчок и разочаровывающее посвистывание. Ничего не произошло.
– Чудесно, – произнесла она. – Просто прелестно.
Ее помятое лицо покрывали полосы сажи. Тот смотрел, как она достает табельный пистолет, и тупо гадал, почему она хочет его застрелить. Разумеется, этого не случилось. Тихо извинившись перед духом машины «Сиргалы», она дважды выстрелила, разбив оба магнитных соединения, которые фиксировали башенку на крыше.
– Уходим, – сказала она Тоту.
– Мы разбились, – сообщил он.
– Еще как, – она широко расставила ноги на панели управления, осторожно балансируя, пока накладывала на его искалеченную конечность жгут, который сделала из своих рукавов.
В какой-то момент она заметила его руку на полу, рядом с ботинками. Он был прав, она валялась внизу.
