– Я не твой лакей, чтобы меня судить, – заявил Ангрон. Он стиснул железные зубы, и кибернетические кабели, образующие технологичные косички, натянулись. – И у тебя нет власти надо мной. Ни над кем из нас.
Русс снова улыбнулся.
– И все же я здесь.
– Чего ради? Устроить войну, которая погубит оба наших Легиона? – Ангрон провел по лицу израненной рукой, словно этот простой жест мог снять боль. – Уходи. Уходи, пока не случилось ничего такого, о чем ты пожалеешь.
Ветер усиливался. Лорке чувствовал лишь глухой шепот его контакта с железной оболочкой, но он рвал знамена, поднятые над строем Космических Волков.
Русс снова заговорил, в его светлых глазах не было колебаний.
– Хирургия должна прекратиться, Ангрон. Этого хочет сам Император. Бойни закончатся здесь и сейчас. Посмотри, что ты сделал с этим миром.
– Очистил его.
– Вырезал. Опустошил. Генна очищена от всей жизни. Ты хочешь, чтобы это деяние было записано под твоим именем, когда будут возводить статуи в честь Великого крестового похода?
Ангрона совершенно не заботили статуи, о чем он прямо и заявил.
Русс покачал головой.
– Ты не можешь странствовать среди звезд в этом бешенстве только потому, что слишком испорчен для понимания искусства войны. Имплантирующую хирургию следует обратить вспять. Твои сыновья сдадутся моим и вернутся на Терру. Когда мы достигнем Дворца, будут приняты все меры, чтобы изъять эти паразитические машины из разумов твоих людей.
Невзирая на спазмы, истерзанные глаза Ангрона широко раскрылись в изумлении.
– Ты думаешь, будто у тебя есть надо мной какая-то власть? Думаешь, что можешь угрожать мне и рассчитывать просто уйти?
– Да, думаю, что это вполне вероятно.
Ангрон ухмыльнулся, пусть и вымученно.
– А если ты умрешь?
Ветер подхватил плащ Русса, сделанный из волчьей шкуры.
– Несколько лет назад Лоргар написал одну вещь, которая дает мне пищу для размышлений каждый день и ночь с тех пор, как он поделился ею со мной.
Пожиратель Миров фыркнул, демонстрируя свое мнение относительно измышлений набожного братца-писаки, но это не смутило Русса.
– Недостаточно распознать порчу, – процитировал он. – Ей должно противостоять. Недостаточно осознать невежество. Ему должно бросать вызов. Вне зависимости от победы или поражения, важно биться за ценности, которые мы завещаем человеческой расе. Когда галактика, наконец, станет нашей, то мы останемся с никчемным трофеем, если в последний день водрузим последнюю аквилу на последнем мире, заведя человечество в моральную тьму.
