— Она твоя сестра, — тихо ответил тот. — И это для тебя она многое значит. Для меня она никто. Просто человек, приказавший мне пойти с ним. Ради тебя.
— А если бы на моем месте был бы ТВОЙ брат, а на месте Киры — ты, чтобы ты сделал тогда?
— Я уже сделал, Дима, — Сева прикрыл глаза. — Я ушел от самого дорогого человека. Просто потому, что если он узнает, что я стал «картой», он перероет город, но найдет того, кто это сделал. Тебя. А твоя сестра не позволит ничему дурному приключиться с тобой. Кто-то очень сильно постарался, чтобы это случилось. И потому я — «карта», инициированная именно тобой. Мой брат «ищейка», Дима. Ну, ты знаешь, да? Он особист здесь, в Москве. И я не хочу, чтобы ему пришлось выбирать.
— Надеюсь, что ты ошибаешься, — тихо, очень тихо произнес Дима, отвернувшись от него. — И все это — всего лишь совпадение, — он потер лицо ладонями, а потом резко выдохнул. — Ладно, это все пока полный бред. Я так понимаю, ты к Кире не пойдешь?
— Мы с тобой почти в равных условиях, Дима, только на мне пока что много меньше крови. Но все может измениться, — Сева взъерошил и без того лохматую свою шевелюру. — И нет. Я не пойду к Кире. Под расстрелом не пойду. И плевать, что она лучшая.
Дима криво улыбнулся. Он так и знал, что есть подвох.
— Надеюсь, Кира не решит увести тебя силой, — выдохнул он, и в замке заскрежетал ключ. — Только скажешь ей об этом сам. Я… не хочу с ней разговаривать.
— Всенепременно. Так и скажу. Кира, нафиг — это туда! — Сева вздохнул и выпрямился на стуле. Встречать мучительницу он намеревался прямо и гордо.
Кира вошла в кухню, окинула быстрым взглядом воцарившуюся почти идиллию, встретилась с глазами Севки и усмехнулась, ставя на стол пакеты с продуктами. Поколебавшись немного, выложила ключи, которыми открыла дверь, на стол. Поймала взгляд брата и, кинув короткое «ты знаешь, как меня найти», вышла из квартиры. Больно… Невероятно, невыносимо больно. И слезы сами собой наворачиваются. Больше она Димке не нужна. Он действительно вырос. И теперь она поняла это окончательно. Значит, пора его отпустить…
Дима замер, глядя широко раскрытыми глазами на тускло сияющие ключи, а потом рванулся следом, ведомый желанием остановить, вернуть. Дотронулся до дверной ручки и замер снова. Сердце выло, но холодный разум шептал свое. Все правильно. То, чего он хотел. Самостоятельность. Свобода. Жизнь, в которой сестры уже не будет. Только вот что делать с тем, что он теперь — предатель? Она столько сделал для него…
