А в это время сзади него, стремительно нагоняя, несся двужильный фиат, развивший здесь высшую скорость, и Василий Юрковский давал отрывистые, резкие сигналы.
Сигналы эти он давал какому-то там впереди согнутому старику в синем, с палкой, с седыми кудерьками, завившимися на облезлый картуз.
Старик этот должен был проворно отскочить с дороги в сторону кустов или прижаться влево к одному из дилижанов с лесом — так рассчитана была шофером согласованность общих движений на этом белом стремительном шоссе, чтобы ни на одну йоту не убавляла ход машина, которая не больше, как через двадцать пять минут, должна покрыть в его руках в общем 14 тысяч километров. Старик с палкой сейчас мотнет седой бородою и отскочит вправо, в кусты, — машина проходит дальше полным ходом, а там, за поворотом, видно, какое шоссе белое, ровное и пустое, так что с тою же предельной скоростью можно прийти в город даже раньше, за двадцать минут.
Сигналы резки, отрывисты, гулки… Они даются Акиму, но Аким их не слышит. Он упорно глядит себе под ноги, зная, что рядом с ним, слева, катятся огромные, прочнейшие колеса, и вдавливаются в асфальт шоссе пудовые, с косматыми щетками над ними копыта медленных лошадей. Колеса выкрашены ярью и блестят выбеленными о камень толстыми, железными шинами, от лошадей пахнет здоровым потом…
Человеческая мысль должна опередить даже полный ход фиата… Если тот, кто мешает ходу, не свернет, он будет раздавлен. Но мгновенья отсчитываются неумолимо, и в то мгновенье, как левая рука шофера тянется к тормозу, сверкает мысль, что затормозить он уже не успеет, поздно, и правая рука повернула колесо, чтобы объехать этого проклятого старика, а вправо — кусты.
Шофер должен чувствовать ширину своей машины острее, тоньше, чем ширину своих плеч: плечи можно развернуть и сузить — машина не сожмется.
Юрковский точно, на глаз, рассчитал, как ему провести машину, чтобы, нажав на кусты, не задеть явно глухого старика с палкой, но в следующее мгновенье почувствовал руки свои на руле охваченными чужими руками, и перед глазами синяя блуза горняка слилась с синим впереди стариком.
Это один только момент, — он тут же подпрыгнул на месте, потому что подпрыгнула машина, сбив с ног старика и проехав по его телу, а через секунду машина была уже за три десятка метров.
Все пассажиры видели это, и один из возчиков, оглянувшийся назад, тоже.
— Стой, стой! — кричала Брагина.
— Останови! Останови машину! — кричали Дуня и Галина Игнатьевна.
