– Боже мой, это я виновата! Я должна была понять, что все рано или поздно выплывет наружу! – Прижав руки к груди, Арина не то поочередно разминала, не то ломала пальцы. Пальцы были длинные, сильные, с аккуратно подстриженными ногтями.
Милица Андреевна испуганно смотрела на собеседницу: она боялась, что Арина, разнервничавшись, повредит себе руку. К тому же не ожидала, что первая встреча принесет такой результат. Получив вчера от Веры разрешение, Милица не стала терять времени и немедленно позвонила Арине, договорившись о встрече. Только что закончилась утренняя репетиция, и они сидели в скверике напротив филармонии. Милица Андреевна, коротко изложив суть дела и от греха подальше не углубляясь в обоснование своих полномочий, напрямую спросила Арину: куда, по ее мнению, могла деться после дня рождения «золотая рыбка». То есть кого она подозревает в краже.
И Арина так же быстро ответила: мол, это она во всем виновата.
И теперь сидела, ломая пальцы и едва не плача. Милица Андреевна тоже сидела и никак не могла сообразить, что ей делать, раз Арина вот так просто во всем созналась? На что рассчитывала? Почему так говорит об этом? Милицу Андреевну буквально разрывало о вопросов, но она, наконец, взяла себя в руки и задала вопрос, который в первую очередь волновал Веру:
– Арина, Вера сказала, что ей неважно, кто взял брошь. Она просит ее вернуть ради Бориса Георгиевича. И даже просила меня не сообщать ей, кто именно взял ее. – Милица Андреевна никак не могла выговорить слово «украл». – Вы вернете? Я буду молчать, потому что я, в сущности, чужой человек.
– Я? А как я теперь ее верну? У меня ее нет! Мне надо было раньше думать! – Арина хрустнула пальцами так, что Милица Андреевна зажмурилась от страха.
– Вы ее уже… куда-то дели? Но, может, еще не поздно?
– При чем здесь я? – изумилась Арина.
– Но вы же сказали, что виноваты… – вытаращив от изумления глаза, пробормотала Милица Андреевна.
– И вы подумали, будто это я стащила брошь? Ничего себе! Вот спасибо! К вашему сведению, дружба с Верой мне дороже любых бриллиантов. Это брошь ее покойной матери. Бред какой-то! Я стащила у Веры брошь!
Арина посмотрела на Милицу Андреевну так, что та невольно дернула себя за палец и ойкнула от боли. И это помогло ей собраться с мыслями.
– А кто? – озадаченно посмотрела она на Арину. – То есть вы во всем виноваты, но брошь не брали. А кто же тогда… украл?
– Вадим, – твердо заявила Арина и, к большой радости Милицы Андреевны, закурила. Предыдущую сигарету она закурила, едва присев на лавочку, но отбросила, услышав про беду, случившуюся в доме Максимовых. Теперь же, закурив, она, наконец, перестала мучить свои пальцы. – Конечно, Вадим, кто же еще? Кстати, вы, кажется, сказали, что Вера вовсе не хочет, чтобы вы называли ей имя вора. А вы знаете почему?
