— …передайте это дело, Пиао. Передайте его, как я. Вам незачем во всё это лезть.
— Незачем? Там восемь трупов лежат в грязи! Семь сынов и одна дочь, которых оставила жизнь. А вы — не хуй собачий, вы — старший консультант полицейского департамента. И это ваша работа — ковыряться в трупах… но только не в этих? Вы хотите сказать, Ву, что вы знаете что-то о таких убийствах? Официальные убийства, санкционированное умерщвление… передать дело в СБ, федералам, партии?
Икнув от нервов, Пиао понимает, что рукой до сих пор держится за плечо доктора; и чем злее он становится, тем сильнее стискивает его. Он убирает руку.
— Вываливайте всё, что я вижу на дне ваших глаз, или ждёт вас высокий дом и долгое падение…
— Вы не смеете мне угрожать, старший сле…
Вонзается, как острый нож в жирную свинью.
— …говорите, или помогите… — Щекой к щеке. Губами к уху. Дыханием к дыханию, — …или можете начинать отращивать крылья.
Улыбка Ву превращается в гримасу, будто он наступил в кучу говна.
— Пиао, опасный вы человек. Вы поднимаете волну там, где не стоит. Смотрите, следователь, тот, кто не умеет плавать, может и утонуть в волнах.
— Как это романтично, доктор, только объясните, какого хуя это всё значит.
— Это значит, старший следователь, что вам надо бы уходить. Как вы поступали раньше. Как все мы поступали раньше. Уходить. «Тот, кто выковал меч свой и точит его, скоро даст ему волю».
Ву медленно отошёл от причала, полосатые тени пролегли на его лице, когда он поднимался на набережную к Бунду. На своём утомительном пути вверх он прошёл мимо Яобаня.
— Ни хуя себе скорость, док. Что, можно грузить их?
Старик поднял руку и жестом послал его подальше, будто отмахнулся от назойливой мухи. Улыбка застыла у него на лице. Он отводил глаза. То ли он вглядывался в себя, то ли в тёмный горизонт. И шёл дальше. Прожектора заливали всё яростным белым светом. Тени мельтешили, формы текли. Недоношенный рассвет. Старик унёсся прочь, вдавив педаль газа в пол.
— Хуя себе, Босс, что это с нашим маразматиком? Вот уж не думал, что он когда-нибудь так перепугается трупаков. Мне казалось, он уже всё на свете повидал…
— Да уж…
Пиао отошёл от причала. Тень, свет, тень, свет… у него в глазах. Он шёл по следам старика.
— Что тут было-то, Босс?
— Было то, что наш досточтимый доктор не собирается работать с нашими лежащими в грязи друзьями…
Старший следователь харкнул по ветру, в сторону трупов.
— …и пальцем их не коснётся. Он что-то знает, и отказывается даже обследовать их.
