Твоя нелегкая фортуна
влекла Колтрейна, Пэта Буна,
японских юношей «Дак-Дакс».
А Элла - гений, свет поэтов
не раз тебя помянет в скэтах.
О консерватор и левак!
6
Ты, консерватор и левак, -
вокал в басах, труба до писка,
а интонация так близко
подходит к ноте, но никак
не завершится попаданьем,
и этот свинг, и этот кач,
и этот хрип, и этот плач -
грань вознесенья и страданья.
Холодный джаз, би-боп, джаз-рок
вели потом свон бов,
но был всегда над ними бог,
по имени Армстронг Луи, -
горячей музыки вершитель,
страны Мажор великий житель.
7
Страны Мажор великий житель,
пройдя дороги нищеты,
достиг вершины! Не просты
пути в парнасскую обитель.
И негритянка, джине латая,
вздохнет, лоскутик теребя:
— У Сачмо глотка золотая
и золотистая труба!
Ты джазоманов знал ораву,
ты видел и плевки, и славу,
прошел ты сотни передряг.
Как всякий истинный художник,
ты - бог в работе и сапожник -
счастливейший из всех бродяг.
8
Счастливейший из всех бродяг,
почтивший клан миллионеров,
ты на перо Аполлинера
не мог попасть, увы, бедняк!
Уж он бы втиснул в «Алкоголи»
душ безглагольные мозоли
и ритмы рваные до боли
и сочинил бы поневоле
такой тебе верлибр для блюза,
чтоб ты, прижав тромпето юзом,
свой лучший блюз на мир обрушил.
Уж он-то знал людей и страсти,
все их тональности и масти
и как изменчивы их души.
9
О, как изменчивы их души!
Легко таким, как Мекки Нож,
для них и правдой сделать ложь,
и обработать, словно туши.
Но Мекки плюнул бы на бошей
коричневых, как негра глаз,
когда бы знал, что за три гроша
Брехт купит голос твой и джаз.
Прошли года, и вот уж смело
В Берлине Элла Вейля пела,
Превер мурлыкал на Бюси.
Быть может, с нежностью вселенской
в Москве скрежещет Вознесенский -
их очень просто искусить.
10
Их очень просто искусить ...
Поэты — липкая бумага,
и каждый копит, словно скряга,
напевы скромные Руси,
чтобы затем их воскресить
по мере сил и дарованья,
тому, что пел когда-то ваня,
вернуть азы очарованья.
Соленые, как огурцы,
частушки, поговорки, плачи
берут поэты за примеры.
Поэты — лучшие бойцы,
(не все), их трудно одурачить,
переманить из веры в веру.
11
Переманить из веры в веру,
от лаптя в европейский дом,
чтоб критик, правящий потом,
пенял тебе своей химерой.
Легко не всякого. Я с жаром
читал Уитмена, Превера,
Бодлера, Байрона, Ронсара.
За что наказан был примерно.
И потому я намекаю,
что с блюзом вещь совсем другая -
меня с ним связывает Пушкин.
Джазист, тебе трезвонят в уши
