Экран был настроен на оптический диапазон. В черном небе висел голубой шар с разводами облаков. Квантовое изображение. В безоконный корпус линкора информация поступала только от внешних датчиков. Правда, их было очень много — как у некоторых морских животных, где органы зрения сидят вдоль всего длинного тела. Тысячеглазый небесный Аргус...
— Я иногда думаю, что каждая планета похожа на какой-нибудь драгоценный камень, — сказал Андроник. — Бывают, как рубин, красные... бывают туманные, как молочный опал... или даже желтые, как янтарь — Карфаген, например, такой... Даже зеленые, как изумруд, бывают. А эта вот — голубая. Как Земля.
— Это славно, когда у командующего флотом поэтическое настроение, — пробормотал Георгий.
Андроник улыбнулся краем рта. Они были знакомы пятнадцать лет — со времен, когда сам Андроник был на четвертом курсе космического коллегиума, а Георгий на втором. Круглолицый тихоня с черными, как оливки, глазами, Георгий не отличался боевым азартом, зато был прекрасным аналитиком. Когда Андроник полгода назад получил звание контр-адмирала и буквально на следующий день — назначение командующим ударным флотом, он назвал кандидатуру своего начальника штаба сразу же. Никто не возразил.
— Не волнуешься? — тихо спросил Георгий.
— Волнуюсь, — признался Андроник. — Всегда волнуюсь, хоть и уверен, что делаю все правильно. Наверное, так и должно быть.
— Наверное, — согласился Георгий. — Я понимаю, мне-то легче. Мне решений не принимать.
— Станешь еще адмиралом, — сказал Андроник. — Может, после этой кампании и станешь... хотя не загадывать бы, конечно.
— Ну да, стану. Наверное. Только меня все равно на штабной работе оставят, скорее всего. Хорошие штабисты в большей цене, чем командиры ударных соединений, — он мягко улыбнулся, и Андроник не смог не улыбнуться в ответ. К дружеской иронии они давно привыкли.
— Давай еще раз прокачаем ситуацию, — попросил Андроник. — Напоследок.
Георгий кивнул, на секунду прикрыл глаза и заговорил — монотонно, как на любом оперативном совещании:
— Цель операции — планета Варуна. Наша задача — обеспечить высадку десанта. Стратегического десанта. У нас пять линкоров: "Пафлагония", "Никополь", "Диоклея", "Паристрион" и наша "Фессалия". У противника линкоров, насколько мы знаем, шесть: "Идзанами", "Лакшми", "Астарта", "Гэсэр", "Тантра" и, если разведка не соврала, "Зерван". Еще у нас есть семь крейсеров — три тяжелых и четыре легких — но они нужны для прикрытия десанта на планету, а при эскадренном бое значения иметь, скорее всего, почти не будут. Так что, если учесть только линкоры — у нас пять против шести. Все шесть линкоров противника относятся к устаревшему типу, который отличается от нашего по трем параметрам. Во-первых, у них меньше прямолинейная скорость. Во-вторых, раза в полтора меньше масса. В-третьих, орудия у них рассчитаны на больший диаметр лучевого пучка, но с меньшей амплитудой. Предназначены для того, чтобы поражать точки на планете, а не пробивать силовые поля других линкоров. Довоенный еще проект, тогда это было актуальнее... Что из этого следует? Если будет классическая дуэль "строй на строй" — мы их вынесем сразу же, в течение каких-то минут. Их командующий это, безусловно, понимает. Поэтому классической дуэли не будет. Основной факт, из которого он должен исходить — пробить нашу защиту его пушки могут только на очень маленькой дистанции. Меньше пяти космолиг. Значит, он будет ловить тактические шансы, используя свою маневренность. Подобраться и ударить. В этой ситуации я, как тактик, рекомендую построение цепочкой. Плотной цепочкой, с расстоянием между нашими кораблями не больше трех лиг, чтобы он не мог никуда вклиниться. Крайние корабли цепочки при этом окажутся в опасности, но я ее оцениваю как минимальную. Пока он будет подходить на нужное для поражения расстояние, любой наш корабль успеет развернуться и ударить носовыми гразерами. Или кормовым, если так будет удобнее. Это мы, если помнишь, считали. А вот когда дуэль завяжется — завяжется в нашей конфигурации, а не в его — тогда и посмотрим, что он для нас приготовил.
