Кот раскручивал дело, как стопроцентный опер. Прежде всего, выяснил: кого из ростовской тюрьмы затребовали угонщики. Остальное уже по схеме: узнал человека - ищи ключевые фигуры в его окружении. Кто жареные каштаны заказывал? Кто таскал их из горящей печи? С кем конкретно, можно договориться? А дальше - как карта ляжет. В зависимости от масти, в дело вступает авторитетный посредник, чье слово имеет вес.
Гогу Сухумского нашли где-то в Нью-Йорке. На него выходил непосредственно Кот. Ситуация в его изложении получилась самая нездоровая:
- Все под Богом ходим, милок. Все там будем. От креста на могилке никто не откупится. Последняя воля покойного - закон для живущих. Хорошего пацана хороним, козырного фраера. Предъявы? Да что ты! Какие предъявы?! По твоей "непонятке" дело прахом пошло? - будь добр, исправляйся. Хочешь самолет нанимай, а хочешь Шумахера, но чтобы к утру тело было в Ростове.
Я с интересом прислушался.
- Слышишь, Кот, - отчетливо прозвучало в трубке, - с каких это пор мы стали такими богобоязненными? А если там нет никакого покойника? Если в гробу что-то другое, а? Что тогда?
Старый законник пожевал беззубыми деснами:
- По грехам нашим воздастся. Все что найдете - ваше.
Земля круглая. И в этом полковнику Максимейко лишний раз довелось убедиться. Брехня, что разведчики бывшими не бывают. С развалом СССР закончилась и его государева служба. Настоящие офицеры два раза не присягают.
Они ушли всем отделом. Было такое безвременье, что люди не знали, на чье имя подавать рапорт об увольнении. К руководству спецслужбами приходили случайные люди. Их кадровая политика строилась по принципу личной лояльности.
Уходя, его хлопцы прихватили кое-что из спецтехники и всю "неучтенку": страна уже стреляла вовсю, и было бы глупо войти в новый мир со старыми идеалами, не подкрепив их чем-нибудь огнестрельным.
На душе было паршиво. Особенно, в первое время. Ребята ушли в запой, больше похожий на эпидемию. Валерий Георгиевич их понимал. Самому хотелось выть волком, или нарезаться, ворваться на танке под кремлевские звезды, повести башней туда-сюда и заорать во все горло: "А ну, выходите по одному! Горбатый первый! Я сказал, Горбатый первый!"
А потом позвонила Анастасия. Та самая Настя - бывший внештатный сотрудник, информатор, свой человек в секретариате ЦК. Как он ее про себя называл, "рыжеволосое золото партии". Позвонила дождливым вечером, на секретный домашний номер, доселе ей неизвестный. И назначила встречу. Не где-нибудь - у себя дома! Кому? - бывшему полковнику бывшего КГБ бывшего СССР. Вот тебе и повод для размышлений. Молодая, эффектная женщина, в прошлом - косвенно подчиненная, так... самую малость, по собственной прихоти. У нее в записной книжке такие фамилии!
