— Нет. — Лицо ее снова изменилось, стало напряженным.
— Поставлена ли в известность полиция? Если нет, собираетесь ли вы подключать ее к делу?
Большинство семей, сталкивающихся с киднеппингом, предпочитали держать это в тайне от полиции. Отчасти потому, что итальянские законы запрещали выплату денег похитителям; поэтому, если полиция узнавала о похищении или начинала подозревать неладное, первым откликом государства было замораживание семейных фондов, чтобы родственники не могли заплатить выкуп. А отчасти и потому, что семьи, достаточно богатые для того, чтобы привлечь внимание похитителей, как правило, хотели скрыть размеры своего богатства.
— «Нет» на оба вопроса, — одновременно ответили Умберто и Росси.
— Отлично, вам решать. Однако вы должны отдавать себе отчет в том, что они могут пронюхать. — По крайней мере, это Италия, подумал он, по крайней мере, здесь не нужно опасаться Ортеги.
— Мы уже приняли меры.
Потому что это Милан, а в Милане полагается платить, чтобы таких вещей не происходило. А если они все же происходят, кто-то должен позаботиться о том, чтобы вовремя пресечь их.
Умберто Бенини закурил очередную сигарету.
Хазлам перешел к следующему этапу.
— В таком случае, теперь мы должны обсудить нашу собственную организацию, создать то, что называется ГРК — группой по разрешению кризиса. Кто встанет во главе ее и кто возьмет на себя другие обязанности.
Они начали распределять роли.
Руководитель.
— Я был бы счастлив занять это место. — Умберто Бенини.
Связной.
Снова я — это было в том, как Умберто откинулся назад, как он пожал плечами.
— Лучше было бы разделить эти роли, — осторожно сказал ему Хазлам. — Дело связного — вести переговоры, а руководителя — принимать решения, и иногда эти вещи бывают несовместимы.
— В таком случае, синьор Росси, — предложил Умберто.
— В некоторых отношениях это хороший выбор, — согласился Хазлам, — но не во всех. Это зависит от того, хотим ли мы скрыть факт, что банк тоже принимает участие в деле.
— А зачем нам его скрывать?
— Если похитители узнают, что банк принимает участие, они будут настаивать на гораздо более высокой сумме выкупа.
— Тогда Франческа.
— Хорошо. Но прежде чем она согласится, ей нужно знать, на что она идет.
Марко, брат жертвы, совсем ничего не говорил, а Франческа вступала в беседу лишь изредка.
— И на что же она идет? — Умберто не позволял никому вставить ни слова.
Этот человек плохо владеет собой, потому что похищен его сын, напомнил себе Хазлам. Так дай ему шанс, дай шанс им всем. Потому что эти люди сейчас в аду, а вывести их может только он.
