Недалеко от входа сидели двое мужчин. Войдя в ресторан, Хазлам кивнул одному из них, которого знал; Джордан, севший напротив Хазлама, помахал обоим.
— Кто это с Митчем? — спросил Хазлам.
Митчеллу было за сорок — подтянутый, коротко стриженные волосы начинают редеть. Благодаря обманчивому телосложению он казался ниже своих пяти футов девяти дюймов. Напротив него сидел человек примерно того же возраста, стройный, с аккуратно причесанными черными волосами, очень энергичный на вид и, несмотря на жару, одетый в костюм-тройку.
— Эд Пирсон, — Джордану даже не понадобилось поднимать глаза.
— Кто такой Эд Пирсон?
— Первый помощник Донахью.
Первый помощник — то же самое, что главный администратор.
— Джека Донахью? — спросил Хазлам.
Донахью заканчивал свой второй срок в Сенате, а до этого успешно отработал два срока в Палате представителей.
Джордан кивнул.
— Многие из тех, кто находится сейчас в этом зале, хотели бы оказаться на месте Эда Пирсона.
— Почему?
— Как я уже сказал, Эд — первый помощник Джека Донахью. В ноябре следующего года страна будет выбирать очередного обитателя Белого дома. Если отбросить случайности, нынешний президент снова станет кандидатом от республиканцев. В этом случае Донахью выступит от демократов. И если он сделает это, пост президента достанется ему.
— Откуда такая уверенность? — Хазлам глянул на Пирсона.
— Ты видел Донахью, слышал его, читал о нем? — спросил Джордан.
— Я слыхал, что его имя упоминается в связи с годами Камелота,[4] если ты это имеешь в виду. — Годами Камелота называли тысячедневный период президентства Джона Кеннеди, закончившийся роковыми выстрелами в Далласе. Многие считали наследником Джона его брата Роберта, однако пять лет спустя, в Лос-Анджелесе, был убит и он.
Джордан снова кивнул.
— Как бы там ни было, многие полагают, что Донахью — новый Кеннеди.
Удивительно, как это имя до сих пор не потеряло своей магической ауры, подумал Хазлам. Даже теперь люди связывают его не только с прошлым, но и с будущим.
Джордан словно прочел его мысли.
— Отец Донахью вырос вместе с Джоном Кеннеди — обе семьи и сейчас входят в состав бостонской католической мафии. Хоть Донахью и не родственник Кеннеди, он близок к ним как никто.
— А он не заявлял о своем намерении баллотироваться в президенты? — Потому что меня здесь не было, и я мог что-нибудь пропустить.
— Нет, пока не заявлял.
— Но ты бы стал голосовать за него?
— Да, — твердо ответил Джордан.
Было без пятнадцати два, и публика начинала понемногу рассасываться.
