Пройдя в полонезе по всем парадным залам, новобрачные отбыли в Аничков дворец, на ужин для членов императорской фамилии.
Весной 1867 г. великий князь Александр Александрович и великая княгиня Мария Федоровна отправились в Москву, которая «вслед за северною столицей возликовала при виде молодой четы. Все сердца неслись к молодой царевне», – вспоминал граф С.Д. Шереметев. (Мемуары графа С.Д. Шереметева. М., 2001. С. 421.)
В это время пост московского генерал-губернатора занимал князь В.А. Долгоруков, который всегда посещал различные торжественные общественные собрания и праздники, не вызывая своим присутствием «никакой натянутости в обществе, где он бывал». Его часто можно было встретить прогуливающимся пешком по Тверской улице, в форме конногвардейского полка.
Москвичи искренне уважали своего генерал-губернатора, который, следуя московским традициям, отличался широким гостеприимством.
Кроме официального раута или бала 2 января, на которые приглашались все служащие первых пяти классов Табели о рангах, он давал в течение сезона несколько балов, принимал у себя Александра II, Александра III, великих князей и иностранных принцев.
24 апреля 1867 г. князь устраивал прием, по окончании которого был дан ужин.
...
«Московский Генерал-Губернатор князь Владимир Андреевич Долгоруков покорнейше просит сделать ему честь пожаловать сего 24-го Апреля на вечер в 9 час. пополудни, в праздничной форме без лент».
На ужин в этот день подавали: консоме со спаржей, филе пулярки со стручковой фасолью, каплунов, рябчиков и перепелок. На десерт – салат Moscovite с фруктами.
Широкое гостеприимство в прямом смысле дорого обходилось генерал-губернатору, который тратил на приемы личные средства. После смерти князя его дочери пришлось расплачиваться с поставщиками отца.
В 1890 г. Москва отмечала 25-летний юбилей правления Владимира Андреевича Долгорукова. Ценные художественные подарки, преподнесенные московскому правителю, после его смерти поступили в Румянцевский музей.
Пост генерал-губернатора Москвы занял великий князь Сергей Александрович.
Императорский трапезой ведала гофмаршальская часть во главе с обер-гофмаршалом. В его распоряжении находились официанты, кофеменки, кондитеры, тафельбекеры (накрывающие столы), повара и т. п. Личный повар Елизаветы Петровны, учитывая ответственность его работы, имел высокий чин бригадира.
При дворе последнего царя обер-гофмаршалом служил П.К. Бенкендорф. Ему была оказана высокая честь – он имел право на личный доклад императору. Граф не позволял никому вмешиваться в свою деятельность и зорко следил за соблюдением всех правил. Так, каждый обед и завтрак продолжались ровно 50 минут, и ни одной минуты меньше или больше. Начало этой традиции положил Александр II, часто менявший место столовой, в то же время он требовал непрерывной подачи блюд, для быстроты сервировки были придуманы грелки с кипятком. Перемену приносили за 20 минут на серебряном блюде и ставили на паровую грелку. Ритм в 50 минут соблюдался, но соусы погибали. Министр двора барон Фредерикс всю жизнь боролся с этим «гастрономическим скандалом», но даже его авторитета оказалось недостаточно. Паровые грелки одержали победу. К вину у каждого из царей было свое отношение, так, при Александре II подавали вина иностранного происхождения. Александр III приказывал подавать иностранные вина только в случае приема иностранных монархов или дипломатов, иначе следовало довольствоваться винами русскими, вино уже не играло при дворе той роли, которая отводилась ему в XVIII в., но одна традиция сохранилась до конца царствования Романовых. Это обычай золотого коронационного кубка. В определенный момент торжественного обеда по случаю коронации обер-шенк подавал царю большой золотой кубок, наполненный вином, и громко провозглашал: «Его величество изволит пить!» В этот момент все иностранные гости (не исключая дипломатов) покидали Грановитую палату. «Во время последнего коронования, – вспоминал генерал А.А. Мосолов, – этот слегка странный тост не был провозглашен, но церемониймейстеры все-таки просили всех «чужеземцев» удалиться в другие залы, где специально для них были накрыты столы. На пиршестве в Грановитой палате должны были присутствовать только верноподданные Его Величества.
