— Кеннет Уилдинг будет рад такому соседству, ведь он, как и вы, пехотинец. Майкл усмехнулся:
— Надеюсь, для вас, миссис Мельбурн, не секрет, что один пехотинец стоит двух кавалеристов.
— Ваше ехидство неуместно, — рассмеялась миссис Мельбурн, — хотя всем известно, что английские кавалеристы охотятся на врага так же яростно, как на лис. И пожалуйста, зовите меня Кэтрин. Кто знает, как долго нам придется жить под одной крышей, словно брат и сестра.
Брат и сестра. Видимо, она не представляла себе, какие чувства в нем вызывает, однако напряжение у Майкла постепенно прошло. Тем более что ему и раньше приходилось жить в одной квартире с супружескими парами.
— Тогда зовите меня Майклом. Вы давно в Брюсселе?
— Около двух недель. Мы с Энн Моубри и раньше жили вместе и ведем домашнее хозяйство по всем правилам науки. — Она насмешливо взглянула на Майкла. — У нас, если хотите, не дом, а настоящий пансион. Когда бы наши мужчины ни возвращались со службы, всегда найдется, что перекусить. Обед готовится ежедневно, и еды хватает даже на одного-двух нежданных гостей. Взамен мы требуем от мужчин, чтобы не устраивали попоек и не мешали детям спать.
— Я вас понял, мадам. Какие еще правила поведения в вашем доме мне следует знать?
После некоторого колебания она нерешительно произнесла:
— Будем признательны вам, если часть расходов по дому вы возьмете на себя и станете регулярно вносить свою долю.
Все ясно, у них туго с деньгами.
— Разумеется. Вы скажете сколько и когда.
Она кивнула и, имея, видимо, в виду его зеленую форму пехотинца, спросила:
— Вы недавно приехали из Северной Америки?
— Нет, я демобилизовался в прошлом году после отречения Наполеона и зажил тихой мирной жизнью. Но как только услышал, что император бежал…
Он передернул плечами.
— Мирная жизнь, — мечтательно произнесла Кэтрин. — Интересно, что испытывает человек, постоянно живущий на одном месте?
— Неужели вы все время кочуете?
Она кивнула:
— Другой жизни я не знала, отец был военным.
Неудивительно, что она умела создать комфорт везде, где бы ни поселилась. Повезло же ее мужу.
Вести разговор им было не трудно, поскольку нашлась общая тема — время, прожитое на Пиренейском полуострове. Но все это сейчас не имело для Майкла никакого значения, он ощущал на своей руке ее пальцы в перчатке, и это вытеснило все остальные чувства.
— Кэтрин, а ведь мы познакомились с вами еще три года назад.
Она нахмурилась:
— Что-то я не припомню, простите.
— Я тогда был ранен в битве под Саламанкой и лежал в полевом госпитале, мечтая о глотке воды. И вы напоили меня. Я никогда этого не забуду.
