— Да говори же толком!
— Капитан Шарль сразился с неким конным егерем из рейнской армии, вступившимся за честь юной мадемуазель Гортензии, и был тяжело ранен. Жизнь его сейчас висит на волоске.
Наполеон отвернулся, чтобы скрыть невольную радость.
— Как же звали благородного рыцаря?
— Судя по бумагам, это некий Арно. Лейтенант Виктор Арно. Но, возможно, его документы — фальшивка.
Наполеон растерянно посмотрел на Рейнара.
— Капитан, он не будет писать министру. Это попадалово. Ты, конечно, молодец, шо рубанул злостного фанфарона. Если б совсем зарубил, Бонапарт бы тебе орден Почетного Легиона вручил сразу после учреждения такового. А сейчас у нас тут неслабая такая кака с маком нарисовалась. Во-первых, тебя обвиняют в шпионаже. Генерал Республики тут никак не вступится, а если с какого-то перепугу влезет, то ранение любовника жены повесят на него. Такие вот дела, брат. По всему, придется идти окучивать де Морнея…
И никогда, никогда не становитесь между собакой и деревом.
Сэр Хьюго Баскервиль
Я с досадой бросил саблю наземь. Сопротивляться не было смысла. Необходимо выждать, пока ситуация изменится, а лучше — исподволь изменить ее самому.
— Вот и хорошо, — послышалось за спиной. — Не стоит зря геройствовать. Ваше имя?
— Виктор Арно, — обреченно процедил я. — Лейтенант Виктор Арно. Восьмой конно-егерский полк, Рейнская армия, адъютант генерала Журдана.
— Арно… Арно… — Человек за моей спиной начал перебирать что-то в памяти. — Где-то я слышал это имя совсем недавно.
— Гражданин, — не скрывая почтения, сообщил один из солдат, — этот лейтенант сбежал от нас во время проверки документов. Там один из парней, Марк, до ранения служил как раз в восьмом конно-егерском, так он этого гражданина не признал.
— Чрезвычайно интересно. Сопроводите арестованного в кордегардию и дожидайтесь приезда экипажа. Если он опять сбежит, я с вас шкуру спущу.
Один из солдат свистнул в два пальца, и из-за дальних кустов выскочила еще примерно дюжина вояк. Сбежать от этой толпы действительно было бы затруднительно: конвоиры, судя по лицам, скорее готовы были истыкать меня штыками, чем допустить хоть малейшее послабление.
— Уважаемый, — обратился я к одному из охранников, — кто меня арестовал?
— Молчать! — рявкнул страж порядка, силясь придать голосу устрашающую суровость. По всему было видно, что ему слегка не по себе.
В караулке все повторилось. Те же настороженные взгляды, молчание и глумливая радость на лицах. Еще бы, захватили шпиона! Да видать, не простого. Спустя полчаса за мной прибыл тюремный экипаж, сопровождаемый шестью драгунами. Втолкнув арестанта в зарешеченный ящик, неведомый чиновник тщательнейшим образом защелкнул на запястьях ручные кандалы, прикованные цепями к полу, и, проверив, надежны ли замки, уселся напротив с взведенным пистолетом на изготовку.
