– Минут пятнадцать всего. Тихо тут… Что там было-то у вас? – Василий махнул рукой в сторону Белорусского вокзала, откуда надвигалась демонстрация.
– Да фигня, менты у Маяковки улицу перекрыли. Больше для проформы, мы прошли и не заметили. Вот здесь, чувствую, будет дело. Сейчас народ подтянется – и понесется!
Демонстранты, не доходя до ОМОНа, притормозили, ожидая основную массу народа, неспешно подкатывающуюся к Пушкинской площади. Выстроившиеся над туннелем к Страстному бульвару телеоператоры оживились.
Корреспондент, молодой парень с крючковатым носом и маслянистыми глазами, только что записавший свой синхрон на фоне «бычка» с радиоустановкой, сказал несколько слов оператору и подошел к ребятам.
– Здравствуйте. Дмитрий Голдберг, телекомпания CNN. Молодые люди, я вижу на вас революционную символику. Не согласились бы вы ответить на несколько вопросов, в камеру, конечно? – Его русский был безупречным, разве что подчеркнуто правильным.
– Мы готовы. – Олег нашелся первым.
– Скажите, поддерживаете ли вы требования митингующих о признании президентских выборов в России недействительными?
– Да, конечно, – Олег важно поправил очки, – полностью поддерживаем. Мы считаем, что президент Рогов пришел к власти при помощи крайне сомнительных методов и не может дальше оставаться на своем посту, так как его деятельность противоречит жизненным интересам России.
– А каким именно интересам России противоречит деятельность президента?
– Он потворствует империализму! – пробасил Муха со своих ста восьмидесяти и, покосившись на «звезды и полосы» на рукаве репортера, добавил: – Американскому.
– А что именно вы считаете империализмом?
– Как это что? – вылез вперед Василий. – А американские базы в Польше? Радары в Чехии? Нацисты в Прибалтике относятся к русскому населению как к людям второго сорта, а вы, американцы, их защищаете! Вы снова вооружаете грузин! Имейте в виду, мы, русские, долго запрягаем, но быстро ездим. И нам до смерти надоело то, что американцы и всякие их польские марионетки относятся к нашим законным интересам без уважения! Помните, сейчас не девяностые, когда мы были слабы, а вы делали с нами все что хотели! Берегитесь!
– Спасибо. – Корреспондент опустил микрофон и отошел от ребят.
– По-моему, ты его напугал, – заметила Ольга, исподлобья глядя в спину журналисту. – «Берегитесь!» Надо же. Прямо Бисмарк.
– А чего он… – буркнул Василий.
Его слова потонули в треске и грохоте. На правом фланге цепочка ОМОНа разомкнулась, и из-за нее начали выбегать солдаты в касках поверх ушанок. В отличие от прозрачных омоновских, их щиты были металлическими, с рядами круглых отверстий по верхнему краю. Они быстро выстроились четырехугольником и слитно застучали по щитам дубинками. Операторы немедленно навели на них объективы.
