2-й — карасубазарские и зуйские леса. Биюк-Онларский, Джанкойский, Зуйский, Ичкинский, Карасубазарский, Колайский, Сейтлерский отряды.
3-й — леса заповедника. 1-й и 2-й Симферопольские отряды, 3-й Симферопольский районный, Алуштинский, Евпаторийский, Тельмановский, отряд сотрудников НКВД, главный штаб и комендантский взвод.
4-й — бахчисарайские леса. Ак-Мечетский, Ак-Шеихский, Бахчисарайский, Красноперекопский, Лариндорфский, Куйбышевский, Ялтинский отряды.
5-й — леса вокруг Балаклавы и Севастополя. Балаклавский, Сакский, Севастопольский, Фрайдорфский отряды.
(Некоторые отряды по разным причинам либо не прибыли на место, либо прекратили существование в первые же дни) [18, с. 1].
То, что леса вокруг Балаклавы и Севастополя станут линией фронта, не мог предположить никто. По расчетам организаторов партизанского движения первого секретаря обкома ВКП(б) B.C. Булатова и начальника Крымского управления НКВД Г. Т. Каранадзе, база Черноморского флота должна была быть без боя оставлена противнику. Поэтому в окружавших город лесах стали закладывать продовольственные базы для будущих партизанских отрядов. Но командующий Приморской армией генерал-майор И.Е. Петров спутал все карты: и немцам, и адмиралу Ф.И. Октябрьскому, который вместе с Черноморским флотом отбыл в Новороссийск к партизанскому командованию.
Концентрация войск противника в 5-м районе оказалась такова, что ни о какой партизанской деятельности не могло быть и речи. К примеру, в местах базирования продуктов находилась вражеская батарея, а сам партизанский лагерь был расположен в районе Мекензиевых гор.
Вот что писал в своих воспоминаниях Ф.И. Федоренко: «Отряды Пятого района базируются совсем близко от артиллерийских позиций и тыловых частей врага. Тайники с продовольствием оказались на линии фронта. К ним не подойти…» [101, с. 28].
Естественный вывод из сложившейся ситуации — это срочный перевод отрядов 5-го района подальше от линии фронта. Но тогда возникает вопрос о том, где взять для них продовольствие.
Вот почему в этой ситуации действия командира Сакского отряда и поддержка его со стороны командира 5-го района В.В. Красникова, давшего ему разрешение на уход в Севастополь, не представляются мне ни преступными, ни малодушными, как это оценивал А.В. Мокроусов и все историки партизанского движения. На мой взгляд, с учетом кардинально изменившейся ситуации, В.В. Красников поступил правильно. Вверенные ему люди не умерли с голода, не погибли бессмысленно в неравной борьбе, а влились в ряды защитников Севастополя и в дальнейшем честно исполнили свой воинский долг.
