сохранилось предание о том, что до потопа землю населяли богатыри отыры. Разгневанный их дерзостью, Нуми-Торум послал на них пожар. Появилась большая огненная вода, жидкая огненная масса с неба. Поверхность земли сгорела, почва окрасилась в цвет охры. Эти следы видны и сейчас. За семь дней до бедствия люди сделали лиственничные плоты, покрыли пологами из стерляжьей кожи, чтобы не кусали змеи. Затем начался потоп.
рассказывая о древнем катаклизме, говорят так: «Бог послал море огня на землю»... Огонь этот они называли «огонь-вода», добавляя, что «семь зим и лет бушевал пожар... он сжег всю землю».
Об этом же событии говорят и«Огненная вода лилась с неба, и почти все люди погибли».
Легенды о потопе, который начался после всепожирающего пожара, сохранились и у Когда народ царца возгордился и перестал признавать бога, тот послал на них огонь с неба, от которого люди целыми семьями спасались в склепах, но и там они погибали от всепоглощающего огня. После пожара начался потоп, воды которого смыли мягкую землю. Из-за этого и образовались горы и ущелья в Осетии.
«Урал Батыр» говорится об этом же катаклизме: «...Падишах Азрака... велел водою залить землю, а небо поджечь. И залилась земля водою, небо пламенем озарилось».
были убеждены, что легендарный Фаэтон превратился в Утреннюю звезду (Венеру). Аполлодор (II век до н.э.) считал Фаэтона сыном Тифона. Этого же мнения придерживался Гесиод. Действительно, если вспомнить гипотезу о происхождении Венеры из недр Юпитера, то Тифона вполне можно назвать папашей.
Овидий так описывает одно из сближений нашей планеты с Фаэтоном: «Землю охватило пламя, сначала на возвышенностях, и она раскололась глубокими трещинами, и вся влага на ней высохла. Луга сгорели и превратились в белый пепел; деревья были уничтожены со всеми ближайшими листьями, и спелые плоды стали топливом для собственного уничтожения... Большие города рухнули вместе со стенами, и бескрайний пожар обратил целые народы в пепел»; «Леса были охвачены огнем вместе с горами... Этна (вулкан) беспрерывно кипит... и двухголовый Парнас. Не спасает его холодное дыхание Скифию; горит Кавказ и упирающиеся в небо Альпы и туманноголовые Апеннины»... И тогда же Ливия стала пустыней, так как жара иссушила на ней всю влагу... Дымятся воды Дона; горит вавилонский Евфрат; кипят Фазис, Ганг, Дунай, Алфей; в огне берега Сперхея. Золотые пески Тафоса тают от сильного зноя, и лебеди... сгорели... Нил в ужасе растекался во все концы земли... семь его устьев лежат пустые, заполненные только пылью, семь широких протоков — и все без воды. То же бедствие иссушило фракийские реки Гебр и Стримон, а также западные реки Рейн, Рону, По и Тибр... Огромные трещины зияют повсюду... Даже море сжимается, и то, что раньше было водной гладью, становится высохшей песчаной пустыней. Горы, прежде покрытые глубоким морем, выпрыгнули наружу и пополнили разрушенные Киклады».
