Роули задумался.
— Ну, я бы тоже не сказал, что интеллект — ее сила. Но думаю, что она только кажется полоумной — из-за того, что слишком следит за собой.
— В чем же?
— О, во всем. Главным образом, следит за своим выговором — у нее, знаешь, сильный ирландский акцент. И еще — при выборе вилки. И при возникающих в разговоре литературных ассоциациях.
— Так она в самом деле совсем… необразованна?
Роули усмехнулся.
— Да, она не леди, если ты это имеешь в виду. У нее прелестные глаза и прекрасный цвет лица — я полагаю, на это и попался старый Гордон. Да к тому же у нее трогательно наивный вид. Не думаю, что это притворство, хотя, конечно, трудно сказать. Она всегда какая-то потерянная и предоставляет Дэвиду собой руководить.
— Дэвиду?
— Это ее братец. Могу поклясться, что зато уж он-то далеко не наивен…
— И Роули добавил:
— Он не слишком жалует нас.
— А с чего бы ему нас любить? — резко спросила Лин и добавила, поймав удивленный взгляд Роули:
— Я имею в виду, что и ты не любишь его.
— Разумеется, не люблю. Да и тебе он не понравится. Он не нашего круга.
— Ты не знаешь, Роули, кто мне нравится и кто не нравится. Я немало повидала за последние три года. Думаю, что мой кругозор расширился.
— Ты больше видела, чем я, это правда.
Он сказал это спокойно, но Лин внимательно взглянула на него. Что-то скрывалось за этим ровным тоном.
Он ответил ей твердым взглядом, лицо его не выражало никакого волнения.
Лин вспомнила, что всегда было нелегко узнать, о чем думает Роули.
Все в этом мире стало шиворот-навыворот, думала Лин. Раньше мужчина шел на войну, а женщина оставалась дома. А теперь получилось наоборот.
Из двух молодых людей, Роули и Джонни, один должен был остаться на ферме. Они бросили жребий — Джонни Вэвасаур пошел в армию. Он погиб почти сразу, в Норвегии. За всю войну Роули не уезжал от дому дальше, чем за две мили.
А она, Лин, побывала в Египте, в Северной Африке, на Сицилии. Не раз ей пришлось бывать под огнем.
И вот теперь они встретились — Лин, вернувшаяся с войны, и Роули, остававшийся дома.
Она вдруг подумала: быть может, это ему неприятно.
Нервно кашлянув, сказала:
— Иногда кажется, что все идет как-то кувырком. Верно?
— Не знаю…
Роули без всякой мысли смотрел на расстилавшееся впереди поле.
— Зависит от обстоятельств.
— Роули… — Она заколебалась. — Тебя не огорчило… Я хочу сказать… Джонни…
Его холодный взгляд заставил ее остановиться.
Оставь Джонни в покое! Война окончена — мне посчастливилось.
