Хозяйка хлопотала где-то поодаль от гостиной. Она готовила шашлык из только что зарезанной индюшки. Так сказал нам Сулейман. Мы отдыхали за чаем, вели приятные разговоры. Ситуация в стране тогда была еще вполне сносной. Созревший скороспело трагикомический, я бы сказал, культ личности Хрущева сменился поначалу умеренным правлением вполне разумного в те годы Брежнева. Красная Империя властно покоилась не только на бескрайних просторах Сибири, янтарных берегах Прибалтики, хлопковых полях Средней Азии и голубых вершинах Кавказа, но и опиралась когтистыми лапами на Китай, Индостан, Индокитай, Месопотамию, Цейлон и Египет. Да и в искусстве — литературе прессинг пока еще не нагнетался выше предела, достигнутого во время «выступления» Хрущева на выставке художников в Манеже в 1962 году. Может быть, поэтому и моя книжка стихов вышла в свет. Так что разговор шел приятный. Мы (московские гости) восхищались гордостью Азербайджана — дрессировщиками Бугримовыми (еще далека была катастрофа с взбесившейся львицей). Мы отдавали должное писателям Ибрагимбековым. Мы подпевали пластинке с популярными песенками Бейбутова. А в свою очередь азербайджанцы взахлеб перечисляли московские достопримечательности (Оружейная палата, Большой театр, стадион в Лужниках, Университет на Ленинских горах и т. п.).
Наконец, появились жена Сулеймана и ее младшая сестра. Обе в темных платках, которые закрывали головы и лица так, что свободной оставалась лишь половина рта. Мы уже видели это подобие чадры в Баку и других городах республики и не удивлялись. Хотя какое-то чувство стеснения не проходило, тем более, что с нами за столом сидела пианистка-аккомпаниаторша, жена певца-баритона (их привезли отдельно) во вполне европейском платье с глубоким вырезом, который открывал мужским взглядам красивую грудь. Платье пианистки было изумрудно-зеленым. Я вспомнил склоны гор, мимо которых проезжали днем: изумрудно-зеленые со снежными вершинами. Заснеженными или уставленными облаками. Певица была блондинка, какие произрастают на северо-западе Руси. Муж ее был московский армянин, известный исполнитель русских романсов.
Чайные приборы и вазочки с вареньем убрали со стола. Посредине было воздвигнуто блюдо с невероятно аппетитными красно-коричневыми кусками дымящегося индюшачьего мяса, окруженного снопами зелени. Кроме того, в изобилии были маринованные овощи, в том числе чеснок огородный и дикий (черемша). И лиловая маринованная капуста, и маринованные обжигающие рот перцы. Буйство кавказского стола венчал азербайджанский плов, чугунный котел с которым был принесен, а содержимое выложено на овальное стеклянное блюдо величиной в полстола. Плов томили на оранжевых лепестках шафрана, и он благоухал, как весенний сад. Оранжевый плов был увенчан жареной на углях индюшатиной. Мы принялись угощаться.
