И, заметив, что Митюха пытается налить ей виски в рюмку, поморщилась.
— Митенька, ну что ж ты все не по-человечески, а! Ты налей мне сразу сто пятьдесят в стаканчик и бутылочку колы открой.
— А не многовато ли с ходу будет?
— Не беспокойся, дорогой, в самый раз.
Митюха выполнил просьбу, налил также и всем остальным. А музыканты меж тем раскрыли чехлы и извлекли на свет божий гавайскую гитару, бонги и погремушки.
Музыка, которую они заиграли, мгновенно погрузила компанию в невыносимую легкость бытия. Дреда тем временем колдовал над принесенными предметами. Распаковав газетный сверток, он начал аккуратненько крошить в пыль оказавшиеся там засушенные листья и шишечки. Полученный порошок он смешал с табаком из нескольких папирос и набил их снова ароматной смесью. Затем, ловко свернув металлическую мелкую сеточку, вставил ее в кальянчик. После этого достал из металлической коробочки для фотопленки крошечный темно-коричневый комочек и начал нежно разминать его своими длинными пальцами музыканта. Размяв, погрузил в мелкую сеточку на кальянчике. И в завершение священнодейства взял большую трубку, похожую на флейту, и засунул туда целый засушенный кустик. Полюбовавшись содеянным, Дреда аккуратненько разложил плоды труда своего на столе и, радостно улыбаясь, сообщил:
— Готово! Можно приступать!
И приступили! И хохотали! И пели! И выпивали! И вновь затягивались, и вновь пели, и вновь выпивали. И казалось, что вся квартира парит в воздухе на волшебных звуках регги и смешинки, словно пузырьки, летают вокруг, и божественная влага никогда не кончится.
Митюха читал стихи:
Амстердам!
Куда подевалась совесть?
И была ли в этой истории?
Вы — белки, мыши и кролики
Подопытной лаборатории!
Священник медленно дышит,
Он знает, где анаболики.
!
Куда подевалась чайка?
Чайка, але, я — Моторика!
Там белки, мыши и кролики,
Сидят и едят кролика,
Священник медленно дышит,
Он хочет отведать кролика.
Возможно, день сменил другой, но незаметно, плавно и нежно. А музыка все звучала, и дымок курился над столом. Аделаида хохотала, забыв свои слезы, а телефон ее так и валялся в отключке. Лялька упражнялась в «паровозике», тем более что Дреда с жаром взялся ее учить «делать это правильно». Таким образом их губы встречались все чаще, и обоим было понятно, что учиться нужно еще долго.
Возможно, в ночи Митюха разговаривал по телефону с Аделаидиным папашей, успокаивая его, но никто не сможет теперь сказать, было это взаправду или — привиделось.
